Вашингтонский консенсус vs политика развития A− A= A+

Ричард ВЕРНЕР
профессор Центра банковского дела, финансов
и устойчивого развития Университета Саутгемптона (Великобритания)

В принципе на решение этих задач нацелена и стратегия Вашингтонского консенсуса. Реализуют её такие глобальные институты, как ФРС, МВФ, Всемирный банк, и, казалось бы, их усилия давно уже должны были привести к реальным результатам. Но на практике большинство стран страдают от нехватки ресурсов, растущего неравенства и суверенной задолженности, которая все эти годы постоянно нарастает. Ещё одна загадка: деньги, в соответствии с заявленными целями, должны бы идти из богатых стран в бедные, а на деле всё выходит наоборот. Почему так получается, и какие механизмы приводят к такому эффекту?

Как профессиональный экономист я четверть века занимался исследованием проблем развития. Но когда изучал свою профессию, писал первые научные работы, а затем преподавал в Германии, Японии и Великобритании, экономика была совсем другой. А потом она изменилась. В сегодняшних, отражающих mainstream, учебниках указывается, что для нынешнего периода характерна экономика развития и это — новое слово в экономической науке. Действительно ли это так и почему новация возникла именно в середине прошлого века? Потому, говорят современные учебники, что это был период деколонизации, когда многие страны обрели самостоятельность и освободились от своих господ. Иными словами, как раз в тот момент, когда развитые страны утрачивали свой контроль над колониями, они и создали для них новую экономику. Но почему господа колонизаторы, если они действительно были заинтересованы в развитии своих колоний, не сделали это веком раньше?

Согласитесь, вопросы вполне закономерны. Как и вывод, который естественным образом из них следует: вряд ли стоит так уж доверять экономике развития. Скорее всего, она несёт в себе некие подспудные мотивации, которые и являются для её создателей истинными целями. А чтобы понять их, нужно в первую очередь определить: кто же является конечным бенефициаром этой новой экономики?

Первый постулат экономики по-вашингтонски: развивающиеся страны должны обладать сбережениями, необходимыми для их развития. Но вчерашние колонии такими возможностями, естественно, не располагают, и что в таком случае делать? Ответ прост: давайте обратимся к международным банкам, стоящим у подножия МВФ, и они будут их кредитовать. Что и было сделано.

Второй краеугольный камень — рынок. Причём абсолютно свободный, не допускающий малейшего вмешательства национального государства. Ну и, соответственно, третий недостающий элемент — свободная международная торговля, которая, собственно, и обеспечит как экономический рост, так и новое качество жизни.

Коренной вопрос, безусловно, связан с тезисом о сбережениях — именно в этом звене заложен механизм, который привёл развивающиеся страны к колоссальным задолженностям. В связи с этим мы должны более пристально рассмотреть природу и характер деятельности банков, поскольку ресурсы для развития, в соответствии со стратегией, должны поступать в развивающиеся страны именно от международных банков.

Большинство экономических моделей, как правило, о них даже не упоминают, хотя любой человек, занимающийся бизнесом, скажет, что банки — основа всего. Это уникальный институт, который не просто обеспечивает нас деньгами, но и создаёт среду, конкретику взаимоотношений. А главное, они сами создают деньги и формируют потребность в кредитовании.

Когда вы погашаете кредит, то возникают новые деньги в виде процента, превышающего сумму долга. В форме депозита они отражаются на балансах банков и таким образом формируют массу новых денег, придающих им дополнительную силу. Насколько велика эта сила, показывает статистика: банки создают 97% денег, вводимых в экономику через механизм кредитования. И что принципиально важно — именно они определяют, кто получает финансовые ресурсы, в каком объёме, на какие цели и на каких условиях. Это позволяет им очень быстро формировать экономический ландшафт, основанный на постоянной необходимости в кредитовании.

Таковы в некольких словах основные черты современных банков, определяющие их специфический характер и особую роль, позволяющую легко менять правила игры. Такое понимание необходимо, чтобы увидеть, как на практике реализуется постулат о сбережениях, необходимых для обеспечения экономического роста в наиболее массовом случае,— когда не обладающие такими сбережениями развивающиеся страны вынуждены обращаться за этим ресурсом к международным банкам.

Одна из сегодняшних реалий состоит в том, что полученный извне ресурс развивающиеся страны могут использовать только на приобретение зарубежных товаров и услуг. Иными словами, до национальной экономики деньги даже не доходят. В выигрыше при такой схеме оказываются только банки-кредиторы и экономики развитых стран, поставляющие указанные в контракте товары и услуги. Сто́ит в связи с этим вспомнить о Японии и Германии, которые в послевоенный период сумели обойтись без серьёзных зарубежных заимствований, а в результате их экономики совершили мощный рывок и обеспечили сбалансированное развитие. Отсюда вывод: для решения задачи зарубежные займы как минимум не обязательны. А для стран с собственной банковской системой — и вовсе избыточны.

Что, однако, происходит, когда страна всё же кредитуется из-за рубежа? Возьмём условный пример: ЮАР заключила договор с банком HSBC. По контракту банк  формирует активы в виде дебиторской задолженности ЮАР в фунтах стерлингов. Для него она является совершенно новой, и он тут же  её продаёт, получая под это обязательство вполне реальные фунты стерлингов. И только после этого выдаётся кредит.

Но если этот ресурс действительно взят для внутреннего развития экономики, то заёмщику фунты не нужны. Поэтому, как ни смешно это звучит, валютный кредит продаётся и покупается национальная валюта. Для этого HSBC берёт займ у южноафриканского банка в валюте ЮАР, который и становится его кредиторской задолженностью, — то есть развивающаяся страна кредитует развитую! Но при этом и южноафриканский банк тоже формирует по существу пустой актив, поскольку фунты не могут быть инвестированы в национальную экономику. И если отбросить процедурные тонкости и рассмотреть суть сделки, то мы вынуждены признать, что кредит иностранный банк создал из ничего, а тот ресурс, который всё же возник у заёмщика, страна вполне могла создать самостоятельно, не обременяя себя внешними обязательствами.

Таким образом, практика существенно отличается от теорий, рекомендующих кредитоваться за рубежом. И тем не менее последние полвека развивающимся странам настойчиво навязывается внешнее кредитование. Этот совет дестабилизировал уже множество экономик, привёл их в угнетённое состояние из-за тяжёлой финансовой зависимости от кредиторов. А обязанность покупать за рубежом оборудование и даже потребительские товары вымывает из стран остатки финансовых средств, которые в них поступают.

На мой взгляд, истинная суть таких советов только в одном — чтобы реальные потоки капиталов текли вовсе не из богатых стран в бедные, а как раз наоборот. Поэтому приходится признать, что порождённая Вашингтонским консенсусом новая экономика развития стала на деле тем механизмом, который заменил колониализм. 

Этот вывод подтверждают и страны, которые избрали иной подход к развитию. Прежде всего — азиатские экономики. Но и в других регионах экономический рост, как показывает практика, неизменно связан с ростом экономической и политической независимости стран, а значит, и их способностью ограничивать действия всех трёх постулатов вашингтонской экономики. Суть же их успеха — в целенаправленном проведении внутренней политики, которая опирается на силу национальной банковской системы и продуктивное инвестирование, ориентированное на накопление внутренних активов национальной экономики. Именно такой подход избавляет от долговой зависимости, приводит к улучшению качества жизни и позволяет успешно решать задачи экологии. Это и есть правильная политика развития.

Особое место в её проведении принадлежит центральным банкам. У них две основные задачи. С одной стороны — обеспечить формирование здоровых кредитных потоков, направленных на развитие продуктивной реальной экономики. А с другой — ограничить национальные банки в их стремлении к получению прибыли от чисто финансовых сделок и других спекулятивных операций. Для этого у центробанков достаточно инструментов, и нужно только грамотно их использовать.

И в заключение ещё об одном аспекте. Чтобы обеспечить развитие, нужно дать людям уверенность, причём на разных уровнях общества. И это можно сделать— вернув банковской системе её способность генерировать денежную массу в интересах людей. Многие, наверное, усомнятся в реальности такой задачи. Но на практике это происходит в Германии уже более двухсот лет. В отличие от Великобритании, где пять банков контролируют весь рынок, в немецкой банковской системе 70% приходится на региональные общинные банки. Они кредитуют малый и средний бизнес, как правило региональный, и такое сочетание генерирует их силу и стабильность. Это — сердце немецкой экономики и главная причина её успешности. Надеюсь, что в ближайшие годы этот опыт организации банковского сектора будет востребован и другими странами.