Упрощенная HTML-версия
112
Банки и деловой мир
август 2013
post scriptum
О
нэпманах, олигархах
и новой индустриализации
Виталий Коваленко
О
крик президента: «Вы работать
будете?!» — прозвучал как удар
хлыста. И заставил съежиться не
только сидевших в тот момент за столом,
но и всех чиновников, которым, глядя в
камеру, адресовал свой гнев глава государ-
ства. Право на такую «телепорку», надо
признать, у него было: указы, изданные,
чтобы претворить предвыборную про-
грамму президента в жизнь, оказались
исполнены лишь на 20%.
Многие, впрочем, увидели в хлесткой
фразе лишь очереднуюPR-акцию. Наподо-
бие прохоровского «Ё-мобиля», о котором
громко протрубили на всю страну и тут
же забыли. Не думаю, однако, что Путин
согласится признать себя человеком за-
бывчивым. Да и контекст в стране не тот,
чтобы забывать о выданных авансах.
Когда в 1927 году большевики за-
крывали нэп и запускали эру плановой
экономики, то меньше всего, как мне ка-
жется, руководствовались классовой не-
навистью к буржуям. После революции и
гражданской войны нэп принес сытую и
спокойную жизнь, что было на руку но-
вой власти: люди стали к ней привыкать и
потихоньку признавать. Поэтому ломать
сложившийся порядок было совсем ни к
чему. Если бы не задачка, доставшаяся от
предыдущей власти.
Индустриализациюпридумали задолго
до советских времен. Первым шагом к ней
стала отмена крепостного права. Уже тогда,
в 1861 году было очевидным, что на одном
только сельском хозяйстве и рабском тру-
де страна больше жить не может. Этот им-
пульс умножилиВитте иСтолыпин: двигая
железные дороги и фабричное производ-
ство, насаждая капитализм в деревне. Но
самые крупные проекты — новую энерге-
тику, металлургию, массовое производство
тракторов и автомобилей—они оставили
большевикам. На их реализацию ушли три
пятилетки. И, отмечая каждую весну День
Победы, мы поражаемся прозорливости и
трудолюбию наших прадедов, успевших
создать потенциал, который превзошел
экономику всей Европы.
Нынешняя власть тоже получила в
наследство не доведенную до ума задач-
ку — научно-технический прогресс. Для
ее решения в стране было все: лучшие в
мире наука и образование, избыток та-
лантливых инженеров и рабочих. Недо-
ставало двух вещей. Во-первых, понима-
ния, что сами по себе знания ничего не
стоят. Что наука становится движущей
силой экономики лишь в одном случае —
если научиться воплощать открытия в
конкретные технологии, пользоваться ко-
торыми может вполне обычный человек.
Вторым препятствием оказалось неуме-
ние увидеть рыночную корысть в тех воз-
можностях, которые открывали ученые.
Увы, эти проблемы и по сей день остаются
нерешенными. Новая власть, по-моему,
так ни разу о них и не вспомнила.
Но сегодня, похоже, жизнь заставляет
вернуться к брошенному полю. В поис-
ках выхода из мирового кризиса в Европе
и во многих других странах всерьез за-
говорили о «новой индустриализации».
Речь, по сути, идет о том, чтобы заново
обустроить старушку-планету. Совре-
менные технологии позволяют расши-
рить предложение нового качества жизни
с «золотого миллиарда» на большинство
живущих на земле людей. И при этом —
не насиловать экологию.
Беда, однако, в том, что с окончани-
ем холодной войны стал оскудевать на-
учный задел, возникавший в результате
конвертации военных разработок под
мирные нужды. Заметно это даже на
бытовом уровне: автомобили за 20 лет
практически не изменились, обновляется
лишь дизайн. Неслучайно продвинутые
европейские политики и ученые все чаще
начали поглядывать на Россию. И уже не
только как на рынок сбыта, но и как на
партнеров, способных обеспечить при-
ток научных разработок. Ради такого
партнерства европейцы уже вступают в
переговоры о возможном раскрытии сво-
их know-how и передаче нам существую-
щих технологий. Весь вопрос: готовы ли
мы воспользоваться этим подарком и что
можем предложить взамен?
…Нэпманы, жившие сто лет назад,
мало чем отличаются от сегодняшних
олигархов и бизнесменов средней руки.
Собственное благополучие и спокойствие
им точно так же застит весь свет в окошке,
а задачи родной страны никак не пересе-
каются с личными интересами. Еще в 1924
году, в самый разгар нэпаМосковская кон-
тора Госбанка начала фиксировать спад
спроса на кредиты со стороны частных
предприятий. С каждым годом падение
нарастало, демонстрируя нежелание раз-
вивать даже сложившееся производство,
не говоря уже о таких проектах, как Маг-
нитка или Днепрогэс. Свои задачи госу-
дарство решало самостоятельно — через
госсектор, направляя туда финансовые,
людские и материальные ресурсы. А по-
том частника просто смели с игровой до-
ски — как величину малозначительную.
Новая индустриализация тоже на-
чинается с госсектора. И опять-таки вы-
нужденно: только в «оборонке» еще со-
хранилось хоть какое-то производство,
способное выпускать наукоемкую про-
дукцию, а главное — специалисты. И не-
давний скандал с «Протоном», в котором
датчики заколотили молотком, только
лишний раз иллюстрирует, насколько
близко мы подошли к краю пропасти.