Упрощенная HTML-версия
задачи, которые встали перед стра-
ной. С одной стороны, они связаны
с низкими ценами экспортного рынка,
а с другой — объективными ограниче-
ниями нашего экспортного комплекса
(возможностями прироста добычи
нефти, газа и других ресурсов). От-
сюда вывод: реальной альтернативы
активной и наступательной эконо-
мической политике сегодня не суще-
ствует».
В поддержку такой позиции вы-
сказался английский профессор
Алан
ФРИМАН
, директор экспертно-
аналитического центра. Правда, его
аргументация лежит совсем в иной —
глобальной — плоскости экономики.
Он опирается на фактические данные
развития мировой экономики за по-
следние 45 лет. За это время, как из-
вестно, произошли существенные
перемены, а суть трансформаций,
по мнению профессора, — в динами-
ке роста. С 1970 года ВВП развитых
стран увеличился в среднем втрое,
а развивающихся — в 5,4 раза, что,
в общем-то, и не удивительно, учи-
тывая их низкую стартовую позицию.
Но есть и итог такой долговремен-
ной и разнонаправленной динамики:
если доля развитых стран в мировом
ВВП неуклонно сокращалась, то вес
развивающихся экономик столь же
устойчиво рос. И это наглядно демон-
стрируют лидеры: США теперь проч-
но ассоциируется с самыми низкими
темпами роста, а экономика Китая за
эти годы выросла в 39 раз! Китайцы
сейчас производят больше товаров,
в том числе и автомобилей, чем аме-
риканцы.
Анализируя причины такого успе-
ха,
Алан ФРИМАН
сразу же отметает
аргументы из категории «чуда».
«Ни-
каких «тигров» и иных юго-восточных
«чудес», —
утверждает он
. — Всё объ-
ясняет уровень инвестиций: в Юж-
ной Корее, на Тайване, в Сингапуре
в последние 20 лет они снижались,
а в Китае продолжали расти, и ре-
зультат — налицо. По той же при-
чине Китай опережает Индию, хотя
по численности населения страны
сопоставимы. Другое дело, что сохра-
нять столь высокую инвестиционную
активность на протяжении полу-
века никак невозможно без участия
государства. И это — вторая точка
опоры национальной экономической
политики
».
Принято считать, что при всех раз-
личиях развивающихся стран главная
задача у них одна — догнать развитые.
Но Китай счёл такую цель занижен-
ной и решил обогнать тех, кто раз-
вивается медленнее, чем сами китай-
цы. По мнению
Алана ФРИМАНА
,
это момент принципиальный. Такой
взгляд «сверху» позволяет увидеть
в глобальных партнёрах не только
достоинства, но и угрозы. В част-
ности, в отличие от России Китай
не согласился на «шоковую терапию»,
которую ему предлагали США. По-
тому что смог понять, что её цель во-
все не в том, чтобы решить проблемы
национальной экономики. «Терапия»
нужна американцам, чтобы укрепить
и продвинуть свои глобальные инте-
ресы — разрушив экономику конку-
рентов.
«В основу своей политики, —
счи-
тает
Алан ФРИМАН
, — Китай по-
ложил экономическую безопасность.
И это позволило его правительству
на деле проводить политику защиты
национальной экономики. При этом
всё больше «южных стран» — от Аф-
рики до Латинской Америки — берут
на вооружение аналогичную логику
действий. Для США это становится
всё более реальной угрозой. А значит,
и угрозой всей выстроенной за послед-
ние десятилетия глобальной модели»
.
Основные сражения разворачи-
ваются в финансовой сфере. Доллар
принято считать сильной валютой,
но реальная его сила падает. Свиде-
тельство тому — долгосрочный тренд
снижения темпов роста ВВП и, соот-
ветственно, сжатие доли США в ми-
ровом валовом продукте. Оборотная
сторона этих процессов — падение
уровня использования производ-
ственных мощностей и неоправдан-
ный рост финансовой сферы. Эти два
сектора находятся в противофазе, и по
существу мы имеем «простаивающие
20
БАНКИ И ДЕЛОВОЙ МИР
ИЮНЬ–ИЮЛЬ 2016
СОБЫТИЯ И КОММЕНТАРИИ