Упрощенная HTML-версия
отраслях может занять и десятилетие. В целом это — стра-
тегия, от которой нельзя отказываться ни при каких об-
стоятельствах. Но — не решение сегодняшних текущих
проблем с экономикой.
Банки за последние годы пережили снижение ликвид-
ности, обесценивание банковских активов вследствие
девальвации, волну банковских банкротств, снижение
прибыли банков и потребность в докапитализации.
Причиной тому послужил рост формирования резервов
и снижение рентабельности банковских операций. На
эту проблему оказали серьёзное влияние антироссийские
санкции, отрезавшие доступ российским банкам к долго-
срочным займам у США и Европы.
Но в 2016 году банковский сектор во многом адапти-
ровался, не без помощи государственных средств, конеч-
но. Чего нельзя сказать об экономике в целом.
3
Всё дело в том, что «расслоение» уже произо-
шло, и сегодня ситуация такова: первые пять бан-
ков сконцентрировали на себе не менее 70% активов
всей банковской системы, а первые 30 банков — 85%.
Оставшиеся почти 570 банков делят между собой 15%
активов. Число убыточных банков растёт, а основная
прибыль фиксируется у небольшого числа крупнейших
игроков банковского рынка. Этот сценарий разворачи-
вался несколько лет и продолжает разворачиваться. Тот
факт, что такой дисбаланс довольно долго мог существо-
вать, связан с золотыми годами расцвета розничного
кредитования вкупе с отсутствием жёсткого регулиро-
вания банковского сектора и Базельских норм.
Сейчас такое положение вещей невозможно. И всё идёт
к тому, что в России скорее всего останется 250–300 бан-
ков. Те шаги, которые предпринял Банк России в части из-
менения самой структуры банковского сектора и методов
регулирования, на мой взгляд, как раз — робкая попытка
дать возможность небольшим банкам найти свою нишу
и остаться на рынке. Попытка сбалансировать систему.
Но она сработает только в случае улучшения экономиче-
ской ситуации в стране. В целом, так или иначе, по моим
оценкам, банковский сектор продолжит «стройнеть» и об-
ретёт свою понятную форму не ранее 2018 года.
4
Сейчас мы находимся в наихудшем состоянии,
когда возможности экономического роста ещё
есть, а самого роста нет, и нет его по политическим
причинам. Возможен ли экономический рост в нашей
стране? Конечно, возможен. Хотя нет, не так. Ответ бу-
дет таким: возможен очередной экономический скачок
в рамках нескольких лет (шести–восьми), а устойчивый
и долгосрочный экономический — не факт. Мы можем
выйти в плюс в 2017 году, а можем и не выйти. Это будет
следствием стоимости нефти и внешней политической
конъюнктуры. И это будет скорее не трендом, выража-
ясь языком трейдеров, а корректировкой.
Думаю, что сама задача обеспечения в стране эконо-
мического роста должна стать для государства приори-
тетной, без иллюзий её наличия и видимости активной
деятельности при её реализации. Не буду оригинальной,
если скажу, что Россия — страна с громадной неиспользо-
ванной ёмкостью экономического роста вкупе с неверо-
ятным потенциалом: качественным человеческим капита-
лом, огромным запасом природных ресурсов, выгодным
географическим положением. И всё это, без преувеличе-
ния, богатство никак не соответствует достигнутому в на-
стоящее время масштабу национального производства
и динамике экономического роста страны.
Сейчас «окно возможностей» открыто нараспашку,
и именно сейчас мы должны показывать чудеса экономи-
ческого роста. Но вместо этого мы падаем уже более двух
лет, тщетно пытаемся «нащупать дно» и верим в то, что
вот-вот всё наладится. Я думаю, что (с учётом растущей
нагрузки на пенсионную систему) ближайшие лет 10 —
это всё, что у нас есть для экономического рывка. Веро-
ятный рост экономики возможен только при устранении
внутренних дисбалансов. Сегодня именно эта проблема
является ахиллесовой пятой российской экономики. Ре-
шить её можно с проведением глубинных реформ, кото-
рые охватят различные сферы деятельности.
5
Проблема в том, что у нас слишком много «диа-
лога» между бизнесом и властью и слишком мало
действий.
Что сейчас происходит? Немыслимое количество раз-
личных организаций, созданных для поддержки предпри-
ятий, форумов, круглых столов, конференций, с трибун
которых вещает руководство страны о важности развития
предпринимательства, о снижении давления на бизнес.
И ведь никого не обвинить в том, что уделяется мало вни-
мания проблемам бизнеса. Мы говорим, говорим, гово-
рим — и все всё понимают, и даже есть какие-то точечные
успехи, однако продвижения или совсем нет, или оно не-
существенное. На собственном опыте и на многочислен-
ных примерах я убедилась в том, что за словом обычно не
следует дело. Здесь последовательность такая: слово — от-
ветственность — дело. При этом ответственность долж-
на быть не эфемерная или гипотетическая, а конкретная,
с чётким кругом ответственных лиц и ведомств по кон-
кретному кругу задач, срокам исполнения и результатам.
Нет понимания, какую долю малого и среднего биз-
неса в ВВП страны мы хотим видеть и к какому сроку,
какое ведомство будет отвечать за этот показатель, за счёт
каких действий и как часто отчитываться за результат.
В этом плане очень хороший пример Банка России: все
в нашей стране знают, что цель по инфляции—4% на конец
2017 года. ЦБ делает всё, чтобы таргетировать инфляцию
и периодически рапортует о промежуточных результатах.
Более того, если открыть сайт ЦБ, первое, что можно там
увидеть: ключевая ставка, инфляция и цель по инфляции.
40
БАНКИ И ДЕЛОВОЙ МИР
ДЕКАБРЬ 2016
ИТОГИ И ПРОГНОЗЫ:
АНКЕТА БДМ