Упрощенная HTML-версия
заемщика о кредитовании нередко бы-
вает эмоциональным и экономически не
взвешенным».
Похоже, и в этой сфере
банки стали более осторожны. Лишь
один респондент признался, что
«при
оформлении экспресс-кредитов не тре-
буется справки о доходах и документов,
подтверждающих занятость».
Осталь-
ные авторы ответов утверждают, что
«оценка карточных клиентов не менее
сложная, чем «простых» заемщиков.
Требуется и документально подтвердить
доход, и иметь положительную кредит-
ную историю. Кроме того, обязательно
учитывается совокупная кредитная на-
грузка на клиента — банк не выдаст кре-
дитную карту, если у клиента уже уходит
на погашение кредитов более половины
дохода».
Именно в этом сегменте, ак-
центируют авторы ответов, как нигде
важна роль современных технологий:
«определение платежеспособности кли-
ента и доступного ему кредитного лимита
строится на сложных, многократно под-
твержденных, регулярно обновляемых
математических моделях»
и
«банки ис-
пользуют автоматизированные системы
скоринговой оценки и применяют мате-
матические модели и кредитные прави-
ла, которые позволяют контролировать
и удерживать объем риска по продукту
на заданном уровне».
Остается только
уповать на непогрешимость этих мате-
матических моделей.
Кому платить за риск
При любой, даже суперосторожной,
политике кредитования риски сохра-
няются. Их можно минимизировать,
но не свести к нулю. И опыт невозвра-
тов тоже не сотрешь из памяти.
Плата за риск отражается на уров-
не ставок. Они последовательно (но
не радикально) снижаются, но все же
остаются очень высокими: по данным
«Эксперта РА», ставки по коротким,
до года, кредитам снизились с 31% в
феврале 2010-го до 24,7% в декабре
того же года. Их уровень не сравним с
докризисными значениями, колебав-
шимися в диапазоне 10–18%. А какова
«накрутка за риск» в современных вы-
соких ставках?
«Проблему собственных кредитных
рисков банки решают в том числе путем
частичного возложения их на потребите-
лей (рисковая составляющая по каждо-
му кредитному продукту включена в его
стоимость). Рисковые параметры, закла-
дываемые в стоимость продукта, сораз-
мерны объемам планируемых потерь».
«Плата за риск, заложенная в процентных
ставках, зависит от того, каким образом
банк оценивает заемщиков: определяет
ли банк уровень риска на уровне каждого
клиента, на уровне группы клиентов или
банк «усредняет» это значение для кон-
кретного вида кредита. Плата за риск мо-
жет составлять до половины процентной
ставки»
, — не отрицают банкиры.
До половиныпроцентной ставки—
это очень круто. Но такова правда
жизни:
«Когда клиент берет кредит, он
должен понимать, что платит в том чис-
ле за тех заемщиков, которые не могут
справиться со своими долгами».
Можно предположить, что по мере
насыщения кредитами заемщикам
может резко разонравиться платить
еще и «за того парня». Поэтому мно-
гие банки переходят от усредненных к
индивидуальным оценкам рискован-
ности каждой ссуды. Насколько это
возможно.
«Наш банк минимизирует
риски, кредитуя на более лояльных
условиях тех, чье финансовое состоя-
ние для нас прозрачно, а источники по-
гашения надежны и понятны — прежде
всего «зарплатную» категорию. К кли-
ентам «со стороны» требования более
жесткие». «Для потребительских кре-
дитов с обеспечением и заемщикам с
положительной историей ставки могут
предлагаться ниже стандартных». «Про-
центная ставка будет рассчитываться
индивидуально для каждого заемщика
по технологии Risk Based Pricing. Дан-
ная гибкая модель ценообразования по-
зволяет на основании индивидуальной
оценки заемщика установить такую про-
центную ставку по кредиту, при которой
данному заемщику не придется оплачи-
вать банку риск непогашения кредитов
менее ответственными заемщиками».
И наконец,
«подтвержденная положи-
тельная кредитная история заемщи-
ка вполне может уменьшить ставку на
один-два пункта».
Нацеленность банкиров на «штуч-
ность» оценки заемщика позволяет
предположить, что в этом году мы
станем свидетелями снижения ставок
по розничным кредитам.
Где предел?
Судя по всему, банкиры намерены до-
гнать и перегнать собственные докри-
зисные достижения в деле рознично-
го кредитования. До каких значений
можно наращивать потребкредитова-
ние без риска надувания очередного
пузыря? Какой объем ссуд население
может «переварить» без вреда для пи-
щеварения?
Директор по финансовым иссле-
дованиям Центра стратегических раз-
работок
Алексей ВЕДЕВ
убежден (см.
интервью «Потребкредиты — опиум
для банков?»), что таким ограничи-
вающим индикатором является со-
отношение кредитов и депозитов фи-
зических лиц. Безопасным принято
считать значение 30–40%, в то время
как перед кризисом оно составляло у
нас около 80%. Последняя статистика
свидетельствует о том, что мы вновь
перешагнули критические значения:
по данным на октябрь 2010 года, соот-
ношение составляло чуть выше 40%,
январь 2011 года — 41,9%. По мнению
Алексея ВЕДЕВА
, «нам уже хватит».
Понятно, что банкирам такая
арифметика не может нравиться.
«Прежде все банкиры опираются на
показатели кредитоспособности заем-
щика, оценку его платежной дисципли-
ны, стабильности его доходов и имуще-
ственного положения. В большинстве
Итак, банки двинулись в массы. Однако
настораживает их очевидно недостаточное
внимание к макростатистике
66
Банки и деловой мир
апрель 2011
Бизнес из первых рук:
кредитовать нельзя остановиться