Упрощенная HTML-версия
треблением вредных свинцовых белил зубы. Купцы
«счи-
тали за грех подстричь бороду, выйти без кушака, и один
из десяти умел грамоте. В крестовой, то есть гостиной
комнате, длинный стол, размалеванный грубыми цветами,
несколько скамеек, складных стульев, лампада, тепливша-
яся у образов, и железные решетки на окнах составляли
убранство. Сидели одни, как в карантине, имели ворота
всегда на замке, цепную собаку в конуре; пару жирных ло-
шадей; жен такой же толщины, что служило вывескою
достатка. …Купчихи носили кокошники, фаты, шешуны,
ферязи, телогреи штофные, матрасовые, жемчужные оже-
релья и алмазные серьги в ушах»
(П.И. Сумароков).
Этот старинный, чуть ли не допетровский уклад начал
немного колебаться лишь в 1820-х годах, когда в купече-
ский быт стали проникать кое-какие элементы европей-
ской цивилизованности. В первую очередь это касалось
костюма, который начал приноравливаться к современ-
ным потребностям и даже иногда к капризам моды. На
смену старинному, низко подпоясанному кафтану пришли
долгополые синие сюртуки и сшитые по фигуре поддевки
и сибирки, затем на смену круглой шапке с околышем —
шляпа-цилиндр и картуз, потом поверх цветной рубахи
стали часто надевать жилетку, а там кое-кто из купечества
начал подстригать и даже — страшно сказать! — сбривать
бороду. Женщины окончательно переоделись в модный
костюм в 1830–1840-е годы, когда носили очень пышные
юбки. Они выгодно подчеркивали полноту фигуры (а в
купечестве в те времена почти не было худощавых жен-
щин) и были оценены купчихами по достоинству. С мод-
ным платьем носили большую цветастую шаль, а замуж-
ние женщины по старинке надевали на голову повойник
(«головку») с завязанными надо лбом
кончиками. Естественно, что при-
общение к модному платью далось не
сразу и почти все представители тор-
гового сословия в нем выглядели до-
вольно карикатурно, принужденно и
неуклюже и к тому же демонстрирова-
ли (особенно женщины) прискорбное
отсутствие вкуса, точнее, пристрастие
к любимой в народе яркости и пестро-
те.
«Понаряднее значит у нас пораз-
ноцветнее,
— писал от лица жителя
Замоскворечья А.Н. Островский. —
Нелишним считаю сказать, что не-
которые дамы имеют к некоторым
цветам особую привязанность, одна
любит три цвета, другая четыре, и
что бы они ни надели, все любимые
цвета непременно присутствуют на
их костюме».
«Девять десятых этого много-
численного сословия,
— резюмировал
В.Г. Белинский, —
носят православ-
ную, от предков завещанную бороду,
длиннополый сюртук синего сукна и
ботфорты с кисточкою, скрывающие
в себе оконченность плисовых или су-
конных брюк, одна десятая позволяет
себе брить бороду и по одежде, по об-
разу жизни, вообще по внешности, по-
ходит на разночинцев и даже дворян средней руки»
. Правда,
и модничающие купцы долго не позволяли себе в костюме
никаких крайностей: одевались широко и длинно, немарко,
одним словом — скромно и степенно (неслучайно же по-
чтительное обращение к купцу было «ваше степенство»).
Портному он говорил: «Гляди не окультурь меня, и ни в
каком разе, чтобы сюртук выше колен не был».
Отсутствие вкуса сказывалось и в бытовых мелочах.
Даже парадный стол в купеческом семействе редко мог
похвастать единством и изяществом сервировки. Обычно
рядом с дорогой посудой от хороших фирм — Попова и
Гарднера — можно было видеть разнокалиберные деше-
вые чашки, фаянсовые кружки и стаканы в мельхиоровых
подстаканниках. Сахарницы с отбитыми ручками, ножи и
вилки вперемешку — серебряные и железные, сваленные в
груду посреди стола, молоко к чаю, поданное прямо в гли-
няном горшке, — и две–три салфетки на всех, которыми
86
Банки и деловой мир
июнь 2011
качество жизни:
повторение пройденного