мужчины вытирали усы. Остальным вместо салфеток слу-
жили собственные носовые платки.
С 1820-х годов в Москве утвердилось негласное, но до-
статочно определенное деление купцов на «бородатых»
(или «серых») и «безбородых».
Поначалу различия между этими категориями носи-
ли преимущественно внешний характер. «Бородатые» в
основном торговали на внутреннем рынке, чаще в розни-
цу, обороты по большей части имели небольшие, образо-
ванности не доверяли и нововведений не любили.
«Безбородые» торговали оптом, нередко с заграницей
(не обязательно с Европой, могли и с Китаем), рисковали,
пробовали новые виды товаров; собрав достаточный ка-
питал, часто оставляли торговлю и открывали фабрику;
стремились дать детям некоторое образование и обучить
их языкам, для чего брали им гувернеров; в быту тяготели
к «роскоши» и «манерам» на дворянский лад, потому охот-
но приобретали особняки со всей барской обстановкой,
обзаводились дворецкими, каретами и прочим.
В остальном разница была небольшая. И у тех и у дру-
гих вся власть принадлежала старшему в семье — главе
фирмы— деду, отцу или старшему брату. «Выйти из отцов-
ской воли» было делом небывалым. Старшему полностью
и безропотно подчинялись младшие братья и незамужние
сестры, жена, дети, внуки, племянники, а также домочад-
цы — приказчики и прислуга.
«Самодержавие» в домашней жизни было зачастую
причиной недолговечности самих купеческих династий.
Купец и в 30, и в 40 лет, а нередко и позднее оставался в
полной воле «тятеньки», не имел собственного целкового
в кармане, не смел жить по своей воле и изнывал от мно-
жества окружающих его и недоступных соблазнов. Жизнь
проходила мимо, как в тюрьме.
Потом «сам» отдавал Богу душу, и на его наследника
обрушивались разом и воля и капитал. Как тут не закру-
житься голове, как не ринуться в омут запретных ранее
удовольствий и не пуститься во все тяжкие! Тут же обра-
зовывались «друзья» и прихлебатели, появлялись дамы из
«Амстердама», начинались пьянки, гулянки и все состав-
ляющие купеческого разгула — разливанные моря спирт-
ного, всякие «лампопо», купание шансонеток в шампан-
ском, прикуривание от сторублевой купюры… «Ничего,
нашего капитала на все хватит!»
Хорошо, если через некоторое время угар проходил, ку-
пец спохватывался, собирал остатки состояния и брался
за дело. Чаще же, и гораздо чаще, вместе с похмельем ис-
чезало и состояние.
Помимо подчинения авторитету и «бородатые» и «без-
бородые» свято следовали устоявшимся традициям, со-
гласно которым хороший купец должен был по праздни-
кам скликать нищих к своим воротам и рассылать калачи
в остроги и общественные больницы, иметь медаль на шее
и быть церковным старостой в своем приходе (а если по-
везет, то и в соборе — здесь их традиционно избирали из
купеческого или мещанского сословия). Полагалось забо-
титься о всех малоимущих и слабых из своего рода. Вдовам
и сиротам выплачивали содержание, невест-бесприданниц
выдавали замуж, одиноким старикам находили приют в
собственном доме. Под старость для спасения души сле-
довало позаботиться о возведении храма или богадельни.
Каждый купец должен был свято помнить слово, данное
по делу или кому-нибудь из домашних, оно должно было
неукоснительно соблюдаться. Следовало держать в доме
постоянно накрытый стол, усердно потчевать всех гостей,
иметь в собственном доме на первом этаже деловую конто-
ру, фабриканту —жить рядом с фабрикой, держать в доме,
амбаре и лавках жирных, разъевшихся котов, спать после
обеда, ходить по воскресеньям в церковь и т.д. Кодекс не-
писаных, но устоявшихся правил купеческого благочиния
был очень велик и неприкосновенен.
Наконец, той и другой категории долго была присуща
красочная манера говорить, мешая безграмотные просто-
народные и «галантирейные», почерпнутые из лубочных
книжек, обороты и словечки типа: оттелева, отселева, ах-
тер, коплимент, эвося, эвтот, намнясь и т.д. А «безбородые»
еще и нещадно «французили» в разговоре: к примеру, рас-
сказывая о происшедшей накануне попойке, могли сказать,
что вчера было «бюве боку».
Продолжение следует
июнь 2011
Банки и деловой мир
87
качество жизни:
повторение пройденного