Упрощенная HTML-версия
Резиденцией царского наместни-
ка был генерал-губернаторский дом
на Тверской (нынешнее здание мэ-
рии). Его сразу было видно по стоя-
щим рядом двум полосатым будкам с
часовыми-жандармами в киверах и с
лошадиными хвостами на касках.
В числе наиболее запомнившихся
губернаторов был граф Федор Васи-
льевич Ростопчин, занимавший долж-
ность в самый трагический для Мо-
сквы период— с мая 1812 до 1814 года.
Умный, острый на язык, Ростопчин
был одним из главных витий москов-
ского Английского клуба, даровитым
литератором, чья выдержанная в па-
триотических тонах книжка «Мысли
вслух на Красном крыльце» имела в предвоенные годы не-
вероятный читательский успех: многие знали ее наизусть
и часто цитировали. В военные месяцы главной его забо-
той было сохранение в городе спокойствия, предотвраще-
ние паники и поддержание «народного духа», для чего он,
между прочим, опубликовал несколько обращений к наро-
ду — «афишек», написанных бойким, стилизованным под
народную речь словом.
Сам Ростопчин был свято убежден сначала в том, что
войны с французами не будет, потом в том, что Москву бу-
дут оборонять до конца и неприятеля в нее не допустят.
Результатом этой уверенности, постоянно внушаемой
окружающим, стало то, что эвакуация из Москвы была
проведена с большим опозданием, много ценностей, пре-
жде всего церковных, остались невывезенными и были
разграблены неприятелем, а жители, захотевшие покинуть
город, смогли это сделать лишь в самый канун вступления
французов и в спешке оставили на произвол судьбы свое
имущество. Ростопчин же стал фактическим виновником
пожара Москвы, сперва эвакуировав из города пожарную
команду со всеми принадлежностями, а потом, по рас-
поряжению М.И. Кутузова, организовав поджоги складов
имущества, фуража и продовольствия, чтобы не достались
врагу.
После изгнания неприятеля, хотя Ростопчин и проявил
незаурядную распорядительность и организаторские спо-
собности, заботясь о восстановлении города, отношение
к нему москвичей осталось неприязненным: его боялись
«как преследователя болтливых языков» и не любили как
виновника пожара.
Напротив, в числе общегородских любимцев был
генерал-губернатор светлейший князь Дмитрий Владими-
рович Голицын, возглавивший Москву с 1820 по 1844 год.
Просвещенный вельможа, в буквальном смысле этого сло-
ва, человек хорошо воспитанный, очень доброжелатель-
ный и доступный. Голицын был неизменным покровите-
лем наук и художеств, поощрял всевозможные культурные
увеселения и театр. Кроме того, проявил себя и хорошим
администратором. Он первый обратил внимание на плохое
освещение улиц, на пожарную команду и недостаток воды
и принял меры по улучшению ситуации. Очень заботило
Голицына состояние московских судебных учреждений, и
он сам пытался поднять их престиж и уровень судопроиз-
водства, приглашая на судейские места представителей хо-
роших дворянских фамилий, в основном молодых, хорошо
образованных и полных энтузиазма (одним из таких был
И.И. Пущин, лицейский друг Пушкина). «Светлейшего»,
как его звали в городе, любили и за порядочность, и за то,
что он воплощал в себе еще не забытый горожанами дух и
стиль московского большого барства. Д.В. Голицын умер
на своем посту, и был искренно оплакан москвичами.
Довольно долго, с 1848 по 1859 год, Москву возглавлял
граф Арсений Андреевич Закревский, присланный Нико-
лаем I специально, чтобы «подтянуть» Москву в неспокой-
ное время, когда по всей Европе прокатилась революцион-
ная волна.
Как бы то ни было, но Закревский задачу свою вос-
принимал очень серьезно и правил в Москве поистине
железной рукой.
«Закревский был тип какого-то азиат-
ского хана или китайского наместника, самодурству и
властолюбию его не было меры»,
— вспоминал Н.А. Най-
денов. Его и прозвали «пашой», как турецкого правителя,
а еще звали «графом». В городе был один просто «граф»,
и никому не приходило в голову спрашивать, о ком речь.
Он нагонял такой страх на москвичей, что
«никто не смел
пикнуть, даже и тогда, когда он ввязывался в такие об-
стоятельства семейной жизни, до которых ему не было
никакого права»
, — вспоминал В.И. Селиванов. Отчасти
покорность перед Закревским была вызвана слухами, что у
«графа» на руках имеются подписанные государем чистые
бланки, которые он в любой момент может заполнить лю-
бым карательным текстом (позднее выяснилось, что ника-
ких бланков не было), так что москвичи предпочитали не
искушать судьбу, тем более что время было смутное: и в
Московский военный губернатор
граф Ф.В. Ростопчин
Светлейший князь Д.В. Голицын
сентябрь 2011
Банки и деловой мир
101
качество жизни:
повторение пройденного