Упрощенная HTML-версия
увенчалась частичным успехом. Но
вот по снижению ставки НДС ничего
не удалось сделать, и вопрос этот,
как я понимаю, на ближайшее время
закрыт. Чего-то еще удалось добить-
ся РСПП для бизнес-сообщества?
Определенное продвижение есть. На-
пример, с нынешнего января отменен
имущественный налог на новое обору-
дование. Это важно, потому что такой
налог по сути являлся антимодерни-
зационным: то есть, если хочешь об-
новить свои основные фонды, плати
налог, и чем лучше оборудование, тем
оно тебе дороже в этом смысле обхо-
дится… Расширены также льготы для
компаний, использующих энергоэф-
фективное оборудование. Здесь, прав-
да, пока не удалось снять сложности
администрирования, но, тем не менее,
позитивные сдвиги налицо.
Большие надежды у нас и на закон
о государственно-частном партнер-
стве, который уже внесен в Госдуму
и, видимо, будет рассматриваться в
весеннюю сессию. К теме нашего раз-
говора он имеет самое непосредствен-
ное отношение, потому что в систему
государственно-частного партнерства
заложеныи такие, уже зарекомендовав-
шие себя механизмы, как федеральные
и муниципальные гарантии, частичное
субсидирование процентных ставок,
субвенции и многое другое.
Но стержневая проблема сегодня —
это проблема перспективы. Для того
чтобы вкладывать средства в более
или менее долгосрочный проект (а по
нашим меркам год — уже значитель-
ный срок), предприниматель должен
быть уверен в завтрашнем дне. Пока
здесь у нас царит непредсказуемость.
Более того, бывает так, что частный
бизнес входит деньгами в проект, ра-
бота начинается, но на каком-то эта-
пе муниципальные или региональные
власти отказываются от дальнейшего
участия в финансировании: нет денег.
И частный бизнес остается один на
один с программой, которую без госу-
дарственного участия ему заведомо не
потянуть. В результате подобные про-
екты замораживаются, так сказать, до
лучших времен…
БДМ:
Вопрос в том, когда эти «лучшие
времена» наступят? Тем более что
рост экономики все притормаживает-
ся, и этот спад заметен во всем мире.
А здесь, как ни странно, не только в
экономике суть. Россия входит в ста-
дию коренных, глобальных перемен —
исторически их важность сравнима
с 20-ми годами прошлого века, когда
речь шла о строительстве могучей ин-
дустриальной державы. Прямые ана-
логии здесь неуместны — всем понят-
но, что механизмы тех лет для нашего
времени и общества неприемлемы. Но
была в ту трудную пору идея, была
цель, к которой стремилась вся страна.
И эта идея помогла консолидировать
общество, создать мотивацию, стиму-
лы к труду.
БДМ:
Александр Васильевич, я с вами
полностью согласна. Но что делать,
если в наши дни из самого понятия
идеологии сделали какую-то детскую
страшилку — притом что в мире вы
не найдете ни одной страны, не обла-
дающей своей идеологией и соответ-
ствующим инструментарием?
Надо просто взглянуть на жизнь трез-
во и назвать вещи своими именами.
Нет ничего страшного ни в слове, ни
в понятии идеологии — давайте пере-
станем уже гоняться за призраками…
Но если мы действительно хотим вы-
строить сильную страну со счастливы-
ми гражданами, без господствующей,
признанной обществом идеи нам не
обойтись. Неслучайно, кстати, все 20
с лишним лет, что существует новая
Россия, не прекращаются споры о на-
циональной идее — значит, она востре-
бована, необходима обществу.
Пока мы очень «преуспели» в раз-
рушении: начиная от хозяйственного
развала 90-х и заканчивая пренебре-
жением к отечественной истории,
культуре, духовным и нравственным
ценностям. И сегодня, на мой взгляд,
большая часть общества единодушна в
стремлении «собирать камни».
Понятно, что от желания до по-
ступка — дистанция не маленькая.
Приведу вам маленький пример. Во
время недавней поездки в Южную
Корею мне довелось много общаться
с тамошними бизнесменами — гово-
рили на разные темы: о производстве,
пенсионной системе, условиях труда.
Спросил я и о том, как долго они от-
дыхают во время отпуска. И услышал
ответ: «Две недели». — «Ну, наверное,
еще недельку прихватываете, догова-
риваетесь?» — «Нет, что вы, у нас это
не принято. Это — не патриотично…»
Подчеркиваю, разговор шел не с госу-
дарственным служащим, а с предста-
вителем частного бизнеса.
БДМ:
Ну да, а у нас вылетные маги-
страли по вторникам и четвергам
забиты до предела, потому что в
четверг бизнесмен отбывает на от-
дых, чтобы во вторник приступить
к работе. Боюсь, больше нигде нет
столь компактных рабочих недель…
То-то и оно. Почему я и считаю, что в
решении современных проблем России
надо далеко выходить за чисто эконо-
мические рамки. Производительный
труд—не только экономическая катего-
рия, это, если хотите, вопрос культуры,
вопрос взаимной лояльности в обще-
стве, вопрос нравственных ценностей.
Ведь начинается все с доброжелатель-
ной улыбки, с уважительного приема
любого клиента или посетителя, неза-
висимо от того, в «погонах» он или нет, с
того же цивилизованного поведения на
дороге. Кажется, мелочи — но именно
эти детали создают позитивную энерге-
тику в обществе. И, в конечном счете,
отражаются на отношении к работе, на
атмосфере в коллективе. Мы вроде как
стесняемся говорить об этом всерьез —
и совершенно напрасно.
БДМ:
Может быть, мы просто успо-
коились? Ведь на фоне рецессии, в
которую погружается Европа, Россия
выглядит все-таки достаточно благо-
получной…
На первый взгляд, конечно. Все-таки
есть какой-то рост, пусть очень скром-
ный. И государственный долг у нас та-
кой, что большинству стран остается
только завидовать нашим 10%. Есть не-
плохая «подушка безопасности», есть
резервы, страна по-прежнему богата
8
Банки и деловой мир
май 2013
позиция