Упрощенная HTML-версия
Крепки политической волей
Дискуссия о целесообразности соз-
дания мегарегулятора шла с конца
90-х годов прошлого века. С разной
степенью накала: то в виде вялых,
теоретически-умозрительных, нико-
го ни к чему не обязывающих кру-
глых столов, то подогретая репликой
какого-нибудь официального чинов-
ника, она начинала бурлить с такой
интенсивностью, будто новые кресла
и должности предстояло делить уже
завтра.
К идее создания регулятивного
монстра мировую финансовую мысль
подталкивали кризисы, во время ко-
торых выяснялось, что контроли-
рующие органы, опекающие какие-то
отдельные финансовые секторы, не в
состоянии просчитать и предупредить
системные риски, возникающие вслед-
ствие многофакторных изменений во
всех сегментах.
Считается также, что единому
«надсмотрщику» сподручнее осущест-
влять контроль и над конгломератами,
собравшими под одной крышей едва
ли не все возможные финансовые
лицензии: банковские, брокерские,
страховые, инвестиционные. Кроме
того, теоретики полагают, что суще-
ствование единого надзорного органа
способно устранить межведомствен-
ный регулятивный арбитраж, бю-
рократические препоны при обмене
секторальной информацией, а также
снизить для участников рынка адми-
нистративные издержки.
Финансовый мегарегулятор дей-
ствует с 1998 года в Великобритании.
Подобные институты существуют
в Дании, Исландии, Японии, Кореи,
Норвегии, Швеции, Венгрии, Латвии
и Эстонии. В Германии в 2002 году
путем объединения полномочий трех
ведомств было создано Федеральное
ведомство по регулированию и надзо-
ру за финансовыми институтами.
В России, повторим, эта идея об-
суждалась всплесками. После того как
на заседании правительства в ноябре
2003 года ведомствам было поручено
«представить свои предложения», дис-
куссия надолго затихла. В 2005–2006
годах она вновь оживилась: на волне
«высоких» поручений, концепций и
стратегий, направленных на превра-
щение России в международный фи-
нансовый центр, апологеты идеи соз-
дания мегарегулятора вновь вернули
ее в официальные кабинеты. Кризис
2008–2009 годов отвлек от теоретиче-
ской зауми. Но уже в 2010 году появил-
ся проект указа президента о создании
мегарегулятора на базе Росстрахнадзо-
ра. Проект так и остался проектом. А в
марте 2011 года появился указ, пред-
писывающий создание мегаинститута
уже на базе ФСФР. И опять забыли.
Но уже через год эта новелла стала
развиваться лихорадочными темпами.
В конце августа 2012 года концепция
создания мегарегулятора — теперь
уже на базе Центробанка — обсуж-
далась на двух правительственных
совещаниях. В сентябре информация
о поглощении Банком России ФСФР
была подтверждена. В нынешнем мар-
те появился проект закона, принятый
Госдумой в первом чтении 17 мая.
И уже с 1 августа начнется новая эра
регулирования финансового рынка.
Как видим, для реализации изыскан-
ного академического трепа понадо-
билась всего-навсего решительная
политическая воля. И из стадии мно-
голетних кухонных разговоров идея
неожиданно для многих вдруг шагнула
в действительность, уже с фамилиями,
должностями и окладами.
Нежданная честь
Мелькнувшая в 2010 году персона Рос-
страхнадзора как базымегарегулятора,
надо сказать, была совершенно случай-
на. Изначально, как и все последующее
Рождение
мега
…
Идея создания мегарегулятора — на базе Банка России —
воплощается. 17 мая в первом чтении принят соответствующий закон:
название его — трехэтажное, поскольку речь о внесении изменений и
дополнений в 47 действующих законов, но суть — та самая, «в связи
с передачей Центральному банку Российской Федерации полномочий
по регулированию, контролю и надзору в сфере финансовых рынков».
И уже с 1 августа закон должен вступить в силу. Что ждет рынок в связи
с такой спешкой?
72
Банки и деловой мир
июнь 2013
анализ:
Макроэкономика