Упрощенная HTML-версия
который работает против банковско-
го сектора, да и экономики в целом.
И сами банки в растерянности:
а где гарантия, что завтра ты не ста-
нешь очередным объектом «зачист-
ки»? Или твой партнёр по межбанку?
Таким образом, цепочка недоверия
захватывает всё новые сегменты, и го-
ворить о стабильности в подобных
условиях становится крайне сложно.
БДМ:
Но как здесь найти золотую
середину: освободить рынок от
проблемных банков — и избежать
негативных последствий?
Для этого есть как минимум два
пути, и совсем не обязательно приме-
нять крайнюю меру. Почему в эконо-
мически развитых странах ни о каком
массовом отзыве лицензий и речи
нет? Да потому, что сами механизмы
пруденциального надзора настроены
так, что «заболевший» банк стараются
вылечить при первых признаках про-
блем, не запуская процесс до необра-
тимого состояния. А в самых серьёз-
ных случаях прибегают к санации или
присоединяют банк к более сильному
партнёру — и клиенты не страдают,
и бизнес продолжается.
И такой подход — более эффек-
тивный с точки зрения стабильности
системы и с точки зрения уверенно-
сти бизнеса в завтрашнем дне.
Клиента не должно заботить, в ка-
кой части списка находится его банк.
Раз государство выдало ему лицензию,
это уже само по себе — гарантия. И
именно государство в лице регулятора
должно следить за тем, чтобы финан-
совая отчётность банка соответство-
вала реальному положению вещей,
чтобы он работал по установленным
правилам и не «зарывался». И реаги-
ровать на первые же сигналы о каком-
то неблагополучии. А когда клиентам
говорят, что такой-то банк обанкро-
тился, потому что у него оказалась
сорокамиллиардная «дыра», клиенты
и рухнувшего банка и других, не рух-
нувших, задаются вопросом: она что,
внезапно, ни с того ни с сего образо-
валась? На это же нужно было время,
чтобы сотворить такую прореху — не
день, не месяц даже. Почему же не
сработал механизм пруденциального
надзора? Почему не были приняты
превентивные меры? Где гарантия, что
то же самое не произойдёт с любым
другим банком? И в чём тогда выража-
ется ответственность государства, так
зарегулировавшего банковскую систе-
му, что ставки (в том числе поэтому)
столь высоки, а риски не снижаются?
БДМ:
Значит, банковская лицензия,
выданная регулятором, то есть по
факту — государством, должна быть
сама по себе «сертификатом надёж-
ности»?
В каком-то смысле — да! Ведь по-
смотрите: если частный клиент ещё
может рассчитываться наличными, то
бизнес обязан работать только через
банки. И волен выбирать из тех, что
есть на рынке, — формально все они
находятся под недреманным оком ре-
гулятора, фактически поручившегося
за их надёжность, раз уж им выдана
лицензия. Кто-то идёт в крупный
банк, а кому-то удобнее по разным
причинам работать с маленьким.
И кстати, на местах особого-то выбо-
ра у клиентов нет: коридор, которым
бизнесу «позволено» идти, всё больше
сужается. Но хуже того, оказывается,
и в этом узком коридоре его подстере-
гают неприятные неожиданности —
вдруг банк, которому он доверился,
с которым работал не один год, пре-
кращает существование. Причём
именно вдруг — потому что клиент
этот не является финансовым анали-
тиком и чаще всего не может видеть
ранних признаков проблемности.
А когда банк уже перестал проводить
платежи, суетиться поздно.
БДМ:
Ну да, и если частный клиент
ещё может рассчитывать на воз-
мещение своих денег через АСВ, то
предприятию надеяться практически
не на что — пока дело дойдёт до
кредиторов его очереди…
И неизвестно, какую часть средств
ему возвратят, если возвратят во-
обще. Я не говорю уже о социальных
последствиях краха банка, сказываю-
щегося на сотрудниках предприятий,
которые в нём обслуживались. Когда
речь идёт, скажем, о малом бизнесе,
он может и разориться, десятки, сот-
ни людей останутся без работы. И это
тоже — ответственность государства.
БДМ:
Но, Гарегин Ашотович, каза-
лось бы, регулятор побуждает банки
работать строго по правилам — наш
журнал ежемесячно публикует и но-
вые документы Банка России, и из-
менения, которые вносятся в много-
численные положения и инструкции,
вплоть до замены одного слова или
запятой…
И нормативных актов множество,
и полномочиями регулятор обладает
большими, всё так. Но не хватает
очень важного элемента — чтобы
каждый сотрудник надзорного ор-
гана (а не только руководители) был
заинтересован и нацелен на то, что-
бы использовать эти полномочия во
благо банковской системе и каждому
нормальному банку. Причём — и это
важно — речь здесь идёт не только
о Банке России, но и о других над-
зорных ведомствах. Я говорю о тех,
кто работает «на земле», проводит те
же регулярные проверки. Бывает, что
такой сотрудник стремится во что бы
Рядовой вкладчик
не разбирается
в
нюансах
надзорной практики.
И реагирует просто:
раз банки рушатся
один за другим,
надёжнее
вложить свои
деньги
в валюту
и спрятать
под подушку
или срочно
потратить
их на что-нибудь
8
БАНКИ И ДЕЛОВОЙ МИР
АПРЕЛЬ 2014
ПОЗИЦИЯ