Алексей Тимофеев: «Мы считаем, что находимся в самом начале бума частных инвесторов» A− A= A+

В последнее время ни одна значимая конференция по фондовому рынку не обходится без участия НАУФОР – организация стала не только дискуссионной площадкой первого плана, но и «переговорной комнатой» для общения игроков рынка с регулятором. Теперь это не только влиятельная лоббистская организация, но и организация, которая занимается надзором и контролем за своими участниками. О главных итогах уходящего года, о планах и частичном замещении функций Банка России обозреватель портала Finversia.ru расспросил Алексея Тимофеева, президента НАУФОР.

– Алексей Викторович, последние два года НАУФОР стала площадкой для дискуссий, площадкой для кристаллизации мнений, чаяний рынка, наконец, площадкой для согласования позиций рынка с регулятором. Всё ли я правильно перечислил?

– Вы не ошибаетесь, всё верно. Но сегодня я бы хотел сделать акцент на другой ипостаси НАУФОР – на саморегулировании. НАУФОР – это не только лоббистская организация. Роль лоббистов мы играем давно и являемся одной из самых сильных лоббистских организаций на финансовом рынке. Но в последнее время мы уделяем всё больше внимания такому функционалу нашей организации, как саморегулирование. А это, в первую очередь, означает выстраивание контроля за деятельностью наших членов. 2021 год я бы назвал годом сильного развития контроля в НАУФОР.

– В связи с этим вопрос. А как участники НАУФОР к этому относятся? Понятно, что вы можете переадресовать этот вопрос непосредственно участникам. Тем не менее…

– Не могу отделить НАУФОР от ее членов. Позиция НАУФОР опирается на спрос индустрии на справедливое, компетентное, гибкое регулирование и консультативный контроль.

«Наши члены всё чаще убеждаются, что НАУФОР со своей задачей справляется – с задачей справедливого и адекватного регулирования»

Могу сказать, что существует спрос индустрии на то, чтобы работать на справедливом, конкурентном рынке, строить долгосрочное взаимодействие со своими клиентами. Эти задачи НАУФОР решает и как лоббистская организация, и как саморегулируемая организация.

– Раз уж мы так подробно углубились в тематику саморегулирования, скажите, а какой KPI есть у НАУФОР? Иными словами, что вы должны сделать, каких показателей достичь, чтобы удовлетворить интересы и чаяния участников НАУФОР?

– Вызов непрострой. С одной стороны, мы должны доказать Банку России, что хорошо справляемся с функциями регулирования и контроля. Настолько хорошо, что можем освободить его от необходимости вмешательства в порученной нам сфере. С другой стороны, мы должны убедить индустрию, что саморегулирование – это лучше, чем регулирование Банка России.

– Можно сказать, что вот был надзор от ЦБ, а теперь вы потихоньку это одеяло стали перетягивать на себя?

– Саморегулируемые организации и ЦБ находятся одновременно в сотрудничестве и в противостоянии друг другу. В этом и заключается наш KPI: совместно с Банком России определить границы нашей юрисдикции.

«KPI НАУФОР – доказать индустрии, что СРО – это лучше, чем прямой надзор со стороны ЦБ»

– В продолжении темы СРО. Какие конкретные функции НАУФОР хотел бы перенять у регулятора в следующем году?

– СРО – лучший институт для регулирования на основе принципов, где основная нагрузка ложится не на регулятора, а на правоприменителя.

– А как с Неглинной-12 на вас смотрят? Как на младших братьев, как на детей?

– Полагаю, как на младших братьев. И это верно. Мы работаем вместе с ЦБ в одной системе со-регулирования. Мы, кроме того, решаем с ЦБ одни и те же регулятивные задачи, в том числе задачу защитить частного инвестора. С разницей, что мы это делаем по-своему, а они – по-своему. Я бы сказал, что добавленная стоимость НАУФОР в общем регулятивном процессе в особом регулятивном стиле и контроле.

2021 год стал годом очень конкретных и важных кейсов, многие из которых стали прямым доказательством, что наша работа нужна и важна. Что мы эффективны в плане осуществления контроля и, в первую очередь, в осуществлении контроля на основе принципов. В процессе проверок, зачастую, когда мы не находили конкретных норм, мы руководствовались общим смыслом, соображениями защиты интересов клиентов. Могу сказать, что нам удалось в 2021 году многое изменить в лучшую сторону. Эту работу мы продолжим в следующем году и сделаем следующий шаг в развитии.

– Давайте перейдем к нашим розничным инвесторам. Я с тревогой слежу за судьбой ИИС-1. Речь идёт не об улучшении данного инструмента и его развитии, а речь идёт о самом его сохранении. Быть или не быть? Настолько всё серьёзно?

– Мы привыкли смотреть вперёд. Прямо сейчас речь об отмене ИИС-1, к счастью, не идёт. Но чем дальше, тем больше судьба ИИС-1 связывается с введением ИИС-3, инструмента, инициатором которого мы сами и выступили. Когда мы вышли с инициативой о создании ИИС-3, мы говорили, что он должен не заменять, а дополнять другие ИИС. ИИС-3 станет популярным по мере роста доверия к финансовому рынку, ведь речь идёт о 10-летнем сроке ограничения снятия средств, на который наш инвестор пока не готов. ИИС-3 – не альтернатива ИИС-1, задачей которого является привлечение на фондовый рынок граждан, выбирающих между вкладом и инвестициями, ориентированного на инвесторов с небольшим капиталом. Ни ИИС-2, ни ИИС-3 не смогут заменить ИИС-1 в этом смысле. Важно сохранить ИИС-1, а не рассматривать его как некую временную рекламную компанию.

Вот почему дискуссия о том, что запуск ИИС-3 может привести к закрытию ИИС-1, беспокоит нас. Мы считаем, что мы только в самом начале бума частных инвесторов и условия, которые содействовали его началу, не следует ухудшать.

– Я внимательно прочитал ваш релиз и релиз ЦБ по итогам встречи 3 декабря и обратил внимание, что вы обозначили свою позицию, а вот ЦБ – нет. Я имею ввиду ИИС-1. Какая аргументация у ЦБ? Я понимаю, что вы бодаетесь с регулятором по поводу ИИС-1.

– Такая у нас работа! Но должен поблагодарить Банк России за понимание. Ключевой для судьбы ИИС-1 является позиция Министерства финансов.

«ЦБ, надеемся, поддержит нас в том, что ИИС-1 стоит сохранить. Либо мы сообща найдем устраивающий всех участников механизм трансформации ИИС-1 в ИИС-3»

Нет ничего глупее, чем отказаться от одного из работающих инструментов развития финансового рынка.

– Соглашусь с вами. Сколько сил и ресурсов приходится затрачивать, чтобы отстоять работающие инструменты. Жаль. Не дать зарезать курицу, которая несёт золотые яйца. Вы совершенно правильно отметили, что ИИС-1 стал тем драйвером, благодаря которому состоялся бум частных инвесторов. Второй драйвер – это иностранные акции. Я помню эту дискуссию – а не стоит ли нам отменить налоговые льготы (ИИС) при операциях с иностранными акциями. В каком статусе эта дискуссия сегодня?

– На встрече с руководством ЦБ мы также подняли данную тему и обозначили свою позицию. Считаем, что отказываться от льгот при покупке иностранных бумаг – это вредить интересам инвестора, который заинтересован в диверсификации.

«Я не уверен, что нам удастся отстоять льготы при покупке иностранных бумаг на ИИС»

Но одновременно мы обсуждаем и другие темы. Например, отмену налогообложения доходов в виде валютной переоценки. И такая опция, на наш взгляд, могла бы частично компенсировать отмену льгот при покупке иностранных бумаг на ИИС. Я не вижу большого драматизма, если власти отменят льготы при покупке иностранных бумаг. Но следует иметь в виду, что жертвой этого решения станут мелкие розничные инвесторы, ограниченные в возможности диверсификации, которую дает одно из достижений 2020-2021 годов – увеличение линейки инструментов, которые оказались в распоряжении инвесторов.

– Да, у нас чуть больше двух сотен акций, а вот на иностранных биржах – 3-4 тысячи.

– С точки зрения инструментария наш рынок в течение многих лет находился в тупике. Вы вот назвали две сотни акций, но и это количество снижается с каждым годом. Кроме того, у нас большая концентрация рынка. В последние 10 лет на Московской бирже инвесторам были доступны только 150 акций, которые торговались все эти десять лет, и лишь 74 из них были в той или иной мере ликвидными. Наш рынок не отражает даже сложности отечественной экономики – многие отрасли на нем вообще не представлены. Мы видим некоторый рост объемов IPO, но на бум IPO, к сожалению, рассчитывать не приходится до тех пор, пока объемы рынка не вырастут кратно. И в такой сложившейся ситуации единственным решением для развития рынка и привлечения на него массового инвестора стала локализация иностранных ценных бумаг. Люди получили возможность, во-первых, инвестировать в иностранной валюте, тем самым защищая свои инвестиции от девальвации, и, во-вторых, возможность инвестировать в отрасли, которые в России развиваются слабо или вовсе не представлены на отечественном рынке.

«Мы не смогли сделать ничего лучшего и большего для защиты прав частных инвесторов, чем дать им доступ к иностранным бумагам»

Здесь, на своей территории, под контролем Банка России, с привычным им функционалом, при посредничестве российской индустрии, на российской инфраструктуре.

– И на русском языке, что важно для нашего человека. Скажите, а какова доля иностранных бумаг в среднем в портфеле инвестора? Пару лет назад говорилось о 3,5%, потом о 8%, потом о 15% и так далее.

– Последнее время мы не делаем исследований, но, по нашей оценке, агрегированный портфель сегодня делится примерно пополам – половина в рублёвых активах, половина – в иностранных ценных бумагах, в том числе в евробондах отечественных компаний. Стоит отметить, что благодаря рынку иностранных финансовых инструментов началось развитие и рынка отечественных.

– Не могу не спросить о тестировании – может быть об одной из важнейших новаций этого года. Вот уже прошло почти 3 месяца с момента запуска тестов – какие результаты? Какие оценки вы можете этому дать? Я вспоминаю метафору представителя ЦБ в отношении закона о финансовых советниках. Мол, ребеночек получился нестандартный, но наш. Так что будем воспитывать, тащить. А какой ребеночек появился в виде этих тестов?

– Кстати, что касается инвестиционных советников.

«2022 год станет годом резкого увеличения количества специализированных советников – ИП, которые официально войдут в реестр ЦБ»

Мы видим большой интерес к этому статусу как со стороны «серых» советников, так и со стороны сотрудников финансовых организаций. Вызов будущего года – недостаточная компетенция тех, кто будет претендовать на включение в реестр советников.

НАУФОР намерена разработать свою собственную аттестационную программу, сдача экзаменов которой будет условием приёма в члены НАУФОР для советников-ИП, у которых нет квалификационных сертификатов международных организаций. Всему своё время. В течение трех лет мы аккуратно убирали препятствие за препятствием для развития института специализированных советников. Последним из значимых барьеров было требование о наличии контролёра. Отменили. До этого, если вы помните, мы вывели советников из-под действия 115-ФЗ. Так что, развивая метафору про ребёнка, могу сказать, что воспитание успешно, ребёнок растёт.

– Да, пожалуйста, теперь про тесты.

– Я рад, что мы ввели данный инструмент и запустили его. Брокеры оценивают знания и опыт своих клиентов везде – в Северной Америке, в Европе. Как именно это было реализовано? Считаю, что выбранное решение было рациональным с точки зрения необходимости его запуска. Подход – сугубо формальный – тупиковый, но, повторюсь, рациональный для этапа внедрения. Тестирование докажет свою эффективность на горизонте следующих пяти лет, а потом мы вернёмся к вопросу и, может быть, сделаем его менее формальным, более гибким.

– В заключении вопрос, касающийся планов. Какое самое главное событие 2022 года вы бы выделили?

– Наверное, я уклонюсь от ответа на этот вопрос. Могу сказать, что развитие нашего фондового рынка продолжится, пока будут удовлетворительные макроэкономические условия, которые и были главной причиной начала инвестиционного розничного бума. Стабильность – главное достижение последних лет. До тех пор, пока она будет, фондовый рынок будет развиваться.