Михаил Ханов: «Ликвидности на криптобиржах для нас нет» A− A= A+

Михаил Ханов, управляющий директор компании «Норд-Капитал», рассказал порталу Finversia.ru о том, на чем уже удалось заработать компании и клиентам, зачем им стратегия на Московской бирже и почему криптоактивы не входят в зону интересов компании.

- Михаил, смотрю на итоги доверительного управления по вашей валютной стратегии NC3812 за 2017 год. Доходность в размере 79,78%. Прокомментируйте, пожалуйста, с вашей точки зрения – это удовлетворительный результат, хороший, плохой?

- Я всегда говорю, что стратегии семь лет, и правильнее говорить о среднем результате по доходности за эти годы. Сейчас это чуть выше 45% годовых. 2016-2017 годы были очень волатильными и, соответственно, очень высокодоходными.

Интересно, что 2013 год был для нас провальным и даже назван «проклятьем алгоритмистов». Тогда рынок «залили» деньгами (программы количественного смягчения), и «индекс страха» VIX составлял чуть более 8%. В 2016-2017 годах VIX нас тоже не радовал.

Все материалы Finversia-TV

- Предварили мой вопрос. VIX был 9, но результат вы получили. В чем отличие?

- 9% – это в экстремальных ситуациях, обычно – 10%. Один раз «скакнул» до 16% на новостях о Эммануюле Макроне. Отличие в том, что в 2013 году все классы активов «лежали» вместе с VIX. То есть, была предельно низкая волатильность. С момента же избрания Дональда Трампа большинство классов активов «отвязалось» от VIX, и мы наблюдаем достаточную для нас волатильность. И в страновых индексах, и в трежерис, и в драгметаллах, и в коммодитес, и в валютных парах…

- То есть, на вашу доходность повлияли не конкретные события на рынке, а просто та самая «отвязка» от VIX? Чем она была обусловлена?

- Дональд Трамп со своим лозунгом «Make America great again» дал понять всему миру, что США будут заботиться только о себе, а не о благе мировой экономики в целом. Инвесторы восприняли это, как сигнал.

- В комментарии к одному из ваших постов Facebook вы, отвечая на вопрос о ваших роботах, сказали, цитирую: «Мы не знаем, что они там делают». Вы, действительно, не знаете этого?

- Давайте я начну издалека. Исхожу из того, что наша аудитория профессиональна, и все знают, что такое коэффициент Шарпа.

- Мы поможем аудитории…

- Это очень серьезный показатель, на который мы ориентируемся при обучении и оптимизации наших роботов. За семь лет средний коэффициент Шарпа у нас – 1,2 пункта. Для сравнения: за аналогичный период Шарп для S&P-500 – 0,66. У сингапурского индекса – 0,33. Что это значит? Фактически, это говорит о том, что на семилетнем периоде заработать одинаковые деньги на S&P-500 можно было с риском в полтора раза большим, по сравнению с заработком на нашей стратегии.

Так вот, наша, как я её называю, «толпа роботов» (сейчас их в строю около 5000), работает примерно по 250-300 матмоделей. Каждый робот. Отрабатывают, как мы говорим, неоднородности рынка. Все роботы построены на том, что любое событие вызывает либо сверхреакцию, либо недореакцию рынка. Анализируя рынок, роботы встают либо в шорт, либо в лонг, соответственно. Им не важна суть событий, их «интересует» только реакция графика.

Повторюсь – это не Святой Грааль, не печатный станок, делающий деньги. Это всего лишь расчет вероятности того или иного движения цены.

- Так понимаете вы или нет свои «машинки», как вы их называете?

- Давайте вернемся к цитате. Она была связана с успешной работой «машинок» в преддверии и после выступления главы ФРС. Я не могу точно сказать, встают роботы вверх или вниз или остаются на месте. Но, поскольку интонация и содержание выступлений глав ФРС практически не меняется (судя по реакции рынка) на протяжении многих лет, они научились с большой точностью прогнозировать, как именно будут «ходить» те или иные классы активов. Соответственно, в большинстве случаев, роботы остаются в плюсе.

Но, например, выступления Харухико Курода, главы Банка Японии, практически всегда новые. И каждый раз, когда он делает свои заявления, наши роботы показывают минус. То есть, Банк Японии для нас пока менее предсказуем.

- Но роботы обучаются, оптимизируются.

- Более того, примерно 5% новых алгоритмов создаются самими же алгоритмами. Как это работает. Мы закладываем ожидаемый уровень доходности в 80% и максимальную просадку в 30%. Дальше смотрим на результат. Если он по матожиданиям, по вероятностям не отличается более чем на 2 сигмы от прогнозируемого, значит, свою задачу робот выполняет. Далее два успешных алгоритма могут между собой скрещиваться, создавая новый алгоритм, потом опять и опять.

- Дерево получается.

- Совершенно верно. Вот если расшифровать торговые сигналы первого уровня этого дерева, то понятно, что именно они делают. А вот второй уровень – уже невозможно.

- И какой сейчас максимальный уровень?

- Пока дошли до третьего. Именно это я и имел в виду, когда говорил о том, что не знаю, как они работают. Конечно, если бы робот был один, и я, и вся наша команда дрожала бы и молилась, не зная, что он там делает. Но их пять тысяч. Кроме того, перед тем, как ордер будет физически выставлен, он проходит через систему автоматического риск-менеджмента. Его задача, грубо говоря, следить, чтобы роботы «не сошли с ума». Из 10 тысяч заявок в неделю она отклоняет 5-6. Каждый такой случай протоколируется и рассматривается уже «живым» риск-комитетом.

- Ваши «машинки», по вашим же словам, «резвятся» в 15 странах, на 16 биржах. У вас есть и стратегия, работающая на Московской бирже. Зачем?

- В прошлый раз мы с вами говорили о том, что для наших стратегий нужны три условия: ликвидность, волатильность и раскоррелированость (много активов, слабо коррелирующих между собой).

- Поэтому и спросил. Ведь ни одно из этих условий на Мосбирже не выполняется…

- Мы очень её любим, потому что она была первой нашей площадкой. Начали мы писать алгоритмы в 2009 году, и в 2010 уже вышли на Московскую биржу. Мы считаем, что это очень интересный рынок. Правда, на него у нас аллоцировано не более 1% общего портфеля. При этом средняя доходность «Экспериментальной» стратегии даже выше, чем нашей основной стратегии. Однако она сильно волатильна по результатам. Яркий пример – 2016 год. К Брекзиту стратегия заработала около 40%. Однако из-за того, что на Московской бирже есть перерыв в торгах (с полночи и до 10 утра), к утру после Брекзита доходность составляла уже 8%. В ноябре того же года, на соглашениях ОПЕК, на победе Трампа, на растущем тренде, всего за четыре недели доходность составила 50%. Если на стратегии получается зарабатывать, то почему бы и нет?

- Если судить по планам вашей компании, то дальше вы собираетесь зарабатывать на Юго-Восточной Азии?

- С точки зрения клиентуры, да.

- То есть?

- Биржи у нас уже все есть (их индексы). Две китайские, сингапурская, австралийская.

- Вы за счет ЮВА расширяете клиентскую базу?

- Да. В США достаточное количество игроков такого рода. Каждый крупный американский фонд имеет квантовое подразделение. Долгое время это было главной темой 2017 года. Каждую неделю в ведущих финансовых СМИ мира появлялись статьи о квантовой торговле. Потом эту тему перебила наша «любимая» криптовалюта.

- Спасибо, что сами подняли эту тему. Ваша цитата: «Я в 2005 году дал слово больше не играть в казино, и придерживаюсь этого обещания вот уже почти 12 лет». Дальше цитировать не буду, но вы называете криптовалюты не иначе, как «тюльпановыми луковицами» и заявляете, что вас ничто не переубедит в обратном. Но, коль скоро это такая популярная тема, запушены биржевые инструменты на криптовалюты, ваши роботы будут как-то ими оперировать?

- На Чикагской бирже есть фьючерсы на погоду, на итоги президентских выборов, на решение ФРС по ключевой ставке… Но никто не говорит, что токены на эти фьючерсы должны стоить по 20 тысяч долларов.

- Ваше отношение к «крипте» мне известно, но зарабатывать на ней не собираетесь?

- Мне часто говорят, что надо поставить наши технологии на криптобиржи. Волатильность там огромная, просто шикарная. Но ликвидности для нас там нет. Не говоря уже о том, что мы не можем себе позволить работать с настолько ненадежными и нерегулируемыми площадками. Её взломали или она сломалась, не выполнила твою заявку, кому ты будешь жаловаться?

- При этом, комментируя новости о выпуске Telegram собственной криптовалюты, вы говорили «не грустите, мы обязательно зайдем на этот космический корабль с вашими 50 млн долларов». Это вы что имели в виду? В валюту Telegram вы верите?

- Это я обращался к группе моих частных знакомых, финансистов, которые не смогли поучаствовать в Pre-ICO. Оно прошло по 0,35 центов за Gram. На вторичном этапе она уже выросла до 0,9. Первые выходы были уже при долларе с лишним. То есть, рядовые инвесторы на этапе ICO уже получат ценник, минимум, в 1,9 доллара.

- То есть, это не тюльпаномания?

- Давайте поясню. Я не говорю, что «тюльпаны» - это плохо, и на них нельзя зарабатывать. Но я убежден, что «коробка с луковицами» не может стоить как дом и две коровы. Это запредельная оценка. Кроме того, все эти криптоевангелисты называют биткойн «цифровым золотом». Я бы посмотрел на серьезные хедж-фонды, инвестирующие в реальное золото, если бы в октябре оно стоило 1500 долларов за унцию, а в декабре – уже 700. Их бы всех хватил инфаркт. Не может актив, претендующий на роль золота, испытывать такие колебания. А они – колебания – от того, что это просто «дутая» цена. Нет никакого фундамента.