Планы на вырост A− A= A+

Динамика экономического роста в последние годы, похоже, «зависит» исключительно от применяемых статистических методик. А хотелось бы уже чего-то более безусловного.
Правительство обещает вскоре представить Комплексный план развития. Аналогичные документы готовят и Центр стратегических разработок, и экономические институты — академические и независимые.
Но, судя по всему, с реформами придется ещё подождать.

Не успел премьер-министр заверить российских телезрителей в том, что «погода в экономике меняется», и, преодолев период падения, страна вошла в стадию роста, как Росстат обнародовал свежие данные: спад продолжается. Между озвучиванием двух полярных по смыслу тенденций прошло всего две мартовские недели. Но не успели просохнуть чернила на отчёте статистического ведомства, как министр экономики объявил их «непрезентативными».

Високосная статистика

Основанием для оптимистического заявления председателя правительства Дмитрия МЕДВЕДЕВА послужили данные январской статистики, зафиксировавшие рост промышленного производства (в годовом выражении) на 2,3%. Итоги первого месяца года позволили Минэкономразвития повысить прогноз роста экономики в 2017 году до 2%.

А вот февральская статистика отбросила экономику в минус: промышленное производство просело на 2,7%, «съев» январский прирост. Правда, практически сразу после публикации свежих данных Росстата министр экономики Максим ОРЕШКИН заявил, что эти подсчёты могут быть «значительно пересмотрены». Параллельно появилась информация о том, что Росстат планируется переподчинить: перевести из-под кураторства правительства в ведение Минэкономразвития, при том, что передача подчиненности в обратном направлении: от МЭРТ к Белому дому — была проделана всего пять лет назад, в 2012-м. Возможно, после очередной рокировки статистики начнут «считать правильнее».

Содержательно же критика со стороны министра экономики в адрес февральских расчётов Росстата сводилась к тому, что тот не учёл (или недостаточно учёл) фактор сезонности: в нынешнем феврале, в отличие от прошлого, високосного, было на один календарный день меньше, да ещё и на один рабочий день меньше, поскольку празднование дня защитника отечества прошло с широким, в плане выходных, размахом.

Допустим, уличающие Росстат в неточности правы, и тот действительно не сделал поправку на выпавшие один-два рабочих дня. Можно, конечно, придраться к халатной невнимательности. Но за этим арифметическим крохоборством начальники российской экономической политики почему-то не желают задаться элементарным содержательным вопросом. Если неправильный учёт единственного дня способен радикально изменить картину трендов национальной экономики — с плюса на минус — то какова же цена предыдущему росту?

О некоторых деталях январского экономического чуда. Наивысшую официальную эйфорию вызвал всплеск потребления граждан: оборот розницы в первый месяц года вырос на 1,7% и явился, по мнению чиновников, свидетельством того, что «жизнь налаживается». Уже в феврале этот показатель составил всего 0,7%. Эксперты Института экономической политики им. Е.Т. Гайдара объяснили: январский скачок спроса был обусловлен однократными выплатами пенсионерам в размере пяти тысяч рублей.

Это объяснение приводит к целому ряду ошеломительных заключений. Рассмотренная под таким углом зрения статистика прежде всего показывает, сколь велика зависимость российских домохозяйств от государственных пенсий. И раньше было известно, что в провинции многие семьи существуют едва ли не исключительно за счёт пенсий старшего поколения. Судя по мощному отражению разовой доплаты в статистике розничной торговли, выходит, что явление это приобрело массовый характер и, видимо, уже не только в провинции. Кроме того, ошеломляют пропорции причины и следствия: если подкинутая в отдельные семейные бюджеты пятерка отражается потребительским бумом в масштабе страны — каков же в этой стране уровень жизни?

От таких статистических «успехов» впору бы достойно застрелиться. Но — рапортуют.

Некоторые статистические успехи нас, судя по всему, догонят и из прошлого. Расчёты, произведённые по новому методологическому классификатору, как ожидают, покажут рост промышленного производства в прошлом году во все месяцы, кроме января. И вполне верится, что если хорошенько пошаманить на уровне элементарных частиц, то из минуса можно наколдовать плюс.

Вверх на девальвации

Одно из распространённых объяснений относительных успехов и конца прошлого года, и ожидаемых в нынешнем — эффект девальвации, который не сразу проявляется и не сразу затухает.

Официально эта версия роста табуирована, но желание перезапрячь проверенную лошадку, похоже, в официальных умах бродит. Так, в феврале министр финансов Антон СИЛУАНОВ предложил провести плановую девальвацию в размере 10% с целью ускорить экономический рост (в действительности, не сомневаются эксперты, — с целью залатать бюджетные дыры). Поддержку главному финансисту, как ни странно, оказал министр сельского хозяйства Александр ТКАЧЁВ, передавший правительству пожелания сельских тружеников приостановить укрепление рубля. В своё время примерно столь же поголовно крестьян взволновало творчество Бориса Пастернака. На этот раз поводом для озабоченности главы Минсельхоза стали проблемы представителей агроэкспорта (странно, что проблемы импортёров его почему-то ничуть не беспокоили).

Очевидно, что оба министра заступили за рамки своей профессиональной компетенции. Однако официально за столь провокационные словесные интервенции их не одёрнули.

Чуть позже Минфин нашёл обходной путь. В середине марта ведомство анонсировало планы по увеличению НДС до 22%. Аналитики Райффайзенбанка оценили это новшество как «фискальную девальвацию». По их расчётам, смещение налоговой нагрузки с компаний на потребителей разгонит инфляцию в стране примерно на 3,2 п.п. Ну, а где инфляция, там и девальвация. И, конечно, о восстановлении потребительского спроса придётся на какое-то время забыть.

Девальвация национальной валюты теоретически действительно способна стимулировать экономический рост при определённых обстоятельствах. Однако далеко не во всех: так, эффект от обвальной, кратной девальвации конца 2014 года экономику в 2015-м не вытащил.

Собственно, и без целенаправленного, как предложили непрофильные министры, воздействия на курс рубля в течение года он «сам по себе», под воздействием фундаментальных факторов, несколько ослабнет. Официальные прогнозы от Банка России и независимых экспертов практически одинаковы: до конца года девальвация составит около 10%, до уровня 65-70 рублей за доллар.

В ожидании «настоящего» роста

В текущем году российской экономике единодушно предсказывают рост. По оценке нашего премьер-министра, «на европейском уровне». Оставим этот «европейский уровень» на его совести. Но динамику ВВП в диапазоне 1,5-2%, в зависимости от степени оптимизма, ожидают все специалисты.

При этом эксперты характеризуют предстоящий рост какими-то извинительными эпитетами вроде «догоняющий», «циклический», «девальвационный». Словом рост, но какой-то не «настоящий».

Одним из значимых индикаторов роста является показатель инвестиционной активности. По всем расчётам, в четвёртом квартале прошлого года она несколько оживилась. Правда, по оценкам специалистов Института экономической политики им. Е.Т. Гайдара, оживление это происходило в основном за счёт собственных средств предприятий и носило характер элементарной поддержки действующего оборудования, но никак не развития.

Слабый рост инвестиций продолжился и в наступившем году. По расчетам ЦМАКП, в январе-феврале объём предложения инвестиционных товаров в российской экономике составлял 0,6% ежемесячно и поддерживался исключительно импортом машин и оборудования (4,4% в месяц). При этом производство тех же машин и оборудования для внутреннего рынка, равно как и строительных материалов, в этот период стагнировало. По оценкам ЦМАКП, с учётом глубины предшествующего спада установившиеся темпы восстановления — весьма скромные. Если они останутся на нынешнем уровне, то полное преодоление кризисного спада — выход на уровень 2013 года — возможно лишь к середине 2019-го.

И в целом запаса инерционного движения экономики вперёд, темпами около 2% в год, хватит примерно до 2019 года. Даже официальный прогноз от ЦБ предсказывает последующее торможение роста ввиду структурных ограничений.

Волшебное словосочетание «структурные реформы» — пожалуй, самая популярная мантра последнего десятилетия. При довольно высоком запасе прочности экономики в «тучные» годы эти реформы так и не были осуществлены. Власти в который раз клятвенно обещают взяться за их реализацию прямо вот-вот…

Так, правительство в ближайшее время намерено представить Комплексный план развития до 2025 года. В ходе мартовского инвестиционного форума в Сочи премьер-министр Дмитрий МЕДВЕДЕВ назвал три основных задачи, зафиксированных в этом документе: формирование устойчивой бизнес-среды, повышение эффективности труда и создание инфраструктуры для внедрения цифровой экономики. Не возражаем. Ждем.

Но главным по структурным реформам числится сейчас Центр стратегических разработок под руководством Алексея КУДРИНА. Этот институт также готовит программу действий, которая, по оценке его главы, позволит российской экономике показать к 2019 году рост выше 3%, а к 2035-му — прирасти вдвое.

Академические институты также предлагают свои способы преодоления кризиса и выхода на устойчивую и «настоящую» траекторию роста. Так, в докладе Института народнохозяйственного прогнозирования РАН «Структурно-инвестиционная политика в целях устойчивого роста и модернизации экономики» содержатся выводы о возможности выхода на показатели роста в 4-5% уже в ближайшее время. Условия для осуществления такого рывка очень «простые»: увеличение эффективности производства и развитие экспортного потенциала. По мнению авторов, в числе приоритетных задач эффективной экономической политики — повышение уровня доходов всех экономических агентов. Кроме чисто «производственных» вопросов, один из главных постулатов доклада касается вложений в социальную сферу: здравоохранение, образование (на этих гуманитарных «нежностях» у нас обычно экономят). При этом авторы проекта не относятся к категории телевизионных популистов, а являются серьезными учеными, хорошо умеющими считать. И по этим расчётам получается, что при таком якобы гуманитарном подходе вклад высокотехнологичных производств в ВВП в 2017-2035 годах может вырасти до 27,6% против нынешних 7,4%.

Впрочем, по общему мнению, за основу грядущих и пока гипотетических структурных реформ будет взята программа, которую представит официальный ЦСР. Но, полагаю, экономистам и экспертам сейчас не до авторских амбиций из серии «чей проект круче и ближе к власти». Какое там тщеславие?! Лишь бы уже взялись за давно назревшие реформы всерьёз. 

И вот тут не очень хорошая новость. Большинство экспертов согласны, что реформы будут запущены (если будут запущены) не ранее президентских выборов 2018 года с последующим назначением нового состава правительства, пусть даже изменение состава и будет носить чисто формальный характер по принципу переназначения в тех же должностях.

По сути, в угоду чиновным амбициям и подковёрным играм экономике предлагают «потерпеть» ещё годика полтора. Нет слов.

 

Марина ТАЛЬСКАЯ