Упрощенная HTML-версия
94
Банки и деловой мир
июль 2010
Качество жизни:
География души
БДМ:
Можете назвать самый сложный сценический образ, до
глубины которого удалось добраться?
Тамара в «Демоне» — она между небом и землей, между Ан-
гелом и дьяволом, жизнью и смертью. Борется с чем-то не-
земным. Видит «необычное», понимает, что не Ангел это, от-
рицательное начало, и пытается с ним бороться.
БДМ:
А в жизни с «демонами» сталкивались?
Нет, слава Богу. Потому что, если бы увидела или услышала
«нечто», просто убежала бы. А Тамара борется, идет до кон-
ца, и в этом было интересно разбираться, постигать образ.
Я прочла четыре редакции «Демона», чтобы внести ясность.
Оказалось, у самого Лермонтова были поиски, и я искала вме-
сте с ним. И когда прочла четвертую редакцию, все стало ясно:
образ Тамары — чистый, девственный. А погубила ее жажда
неведомого, иного.
Планы ее оказались ей не по силам: не просто неведомое
познать, но исправить, «переписать» зло на добро. А этого че-
ловек сделать не может, не в его это ведении…
БДМ:
Мы с вами «проскочили» целый пласт вашей жизни —
первые шаги в театре. Трудно было?
Поступая в «Новую оперу», к третьему туру я подготовила
сложнейшую арию Абигаль из оперы Верди «Набукко». Спела
хорошо — и меня взяли в театр. Однако, чтобы выйти в этом
образе на сцену, пришлось работать еще три года, репетиро-
вать с разными составами, выучить каждое движение героини.
Потом мне дали возможность спеть от и до, чтобы понять, вы-
держу ли. А затем оркестровые репетиции, прогоны… Судите
сами, трудно ли?
БДМ:
А чем вам интересна Абигаль, помимо вокала?
В нашем театре библейский сюжет перенесен в предвоенный
1938 год. Но образ Абигаль—вне времени. Аинтересна она тем,
что ее эго существует на грани. На первый взгляд—безжалост-
ная воительница, злодейка. Но что ее сделало такой? Безответ-
ная и сильная любовь — очень по-женски. Вот эту двойствен-
ность и сложнее всего показать, уместить в одном характере
женственность и грубость, доброту и мстительность…
БДМ:
Это трудно — вжиться в отрицательный образ?
Видите ли, в оперном жанре весь негатив можно списать на
композитора, который уже за нас перестрадал все в музыке:
спустился в преисподнюю и поднялся до небес. Задача соли-
ста — точно войти в мелодию и характер, а потом также с по-
мощью нот выйти. Мастерство имеет свойство накапливаться.
Легко было петь эту партию первый раз на уроке с дирижером.
Много сложнее —исполнить на сцене волю режиссера. Но так
и набираешь мастерство.
БДМ:
Купава в «Снегурочке», Эльза в «Лоэнгрине», Тамара в
«Демоне» — все эти героини несчастливы в любви. А не хо-
чется спеть счастливых?
Такой уж голос — лирико-драматическое сопрано, воспевает
женскую надломленность, жертвенность. Эти «драмы» как раз
для моего голоса. Вот голос Лены, моей сестры, — колоратур-
ное сопрано — притягивает как раз светлых, лирических ге-
роинь: Марфу в «Царской невесте», Адель в «Летучей мыши»,
Лауретту в «Джани Скики». Они просто любят...
Мне было бы сложнее исполнять партии лирико-
колоратурного сопрано, более светлые, неземные. Здесь все
должно быть идеально, прозрачно как слеза. А мне хочется
доказать свои чувства, что я люблю!
Наверное, я более земная, нежели Лена. Ей и в жизни при-
сущи эта лирика, воздушность.
БДМ:
Лена немного младше вас, и получается, что вы ее ведете
за собой? А есть ли между вами соперничество?
Нет. Более того, я считаю, что Лена намного талантливей сама
по себе. Она не только блестяще поет, но и дирижирует, вы-
ступает как пианистка.
БДМ:
А если успех Лены перекроет ваш?
И очень хорошо. Каждому — свое!
БДМ:
Удивительно, что в одной семье родились два сопра-
но… Как вообще вошла в вашу жизнь музыка? Влияние
родителей?