Упрощенная HTML-версия
модвижущихся экипажей». В 1907 году в городе насчиты-
валось уже свыше трех тысяч вагоновожатых и кондукто-
ров. В марте 1912 года одноколейная трамвайная линия
прошла по Крымскому мосту. К тринадцатому году нового
века на самых оживленных московских улицах сложилась
довольно сложная автодорожная обстановка. Трамваи,
извозчики, автомобили запрудили ставшие узкими мосто-
вые, и с целью их разгрузки ломовым
извозчикам было запрещено ездить
по ним с девяти утра до восьми вечера
в период с апреля по октябрь.
По примеру Вены на трамвайных
маршрутах Москвы был введен посто-
янный тариф и отменено классное, как
на железной дороге, разделение пас-
сажиров. Вагоны первое время двига-
лись очень медленно. Во многом это
объяснялось тем, что вагоновожатые
плохо знали свой маршрут. Перерывы
между трамваями были огромными.
Нередко приходилось ждать по полча-
са. Когда трамвай, наконец, подходил, начиналась свалка
и кондуктор долго кричал, что не отправит вагон, пока не
сойдут с подножки. В тесном трамвае неприятности пасса-
жирам доставляли аксессуары дамской одежды, особенно
булавки, страусовые перья и эгреты (торчащее перышко
или другое украшение на шляпке). Городская дума даже
издала специальное постановление о необходимости на-
девания на шляпные булавки металлических колпачков.
Помимо вагоновожатых и кондукторов в трамвайный
мир Москвы входили стрелочники и метельщики. На каж-
дом трамвайном перекрестке находился стрелочник. Ра-
бочий день его длился то шесть, то 12 часов. Зазевается
стрелочник, не переведет вовремя стрелку — и получит от
начальства «степень», по-нашему, замечание. После третьей
«степени» стрелочника обычно увольняли с работы. Ли-
шаться даже такого жалования, как 20 рублей, да еще с тре-
мя сверхурочными да пятью квартирными, для человека,
не имеющего квалификации, было очень неприятно. Поми-
мо самого стрелочника при этом страдала его оставшаяся в
деревне семья, которой он отсылал часть своего заработка.
Жил стрелочник ради экономии в общей комнате с други-
ми 20–25 такими же стрелочниками и метельщиками.
Метельщики расчищали трамвайные пути от снега и
посторонних предметов, чтобы трамвай не сошел с рель-
сов. Они в случае необходимости, с разрешения началь-
ства, подменяли стрелочников. Метельщикам, как и стре-
лочникам, выдавали рукавицы и непромокаемые плащи.
Заработок у них был ниже, чем у стрелочников, и состав-
лял 18 рублей. Как и почти все рабочие, трудившиеся на
свежем воздухе, они сильно пили.
Трамвай и конку объединяли кондукторы. Кучера и
вагоновожатые их разделяли. Почувствовав власть над
электрической машиной, вагоновожатые, нередко бывшие
кучера конок, возгордились. С одним из таких вагоново-
жатых в 1910 году столкнулся некий полковник в отстав-
ке Некрасов. Когда он перед самой остановкой вышел на
переднюю площадку моторного вагона, вагоновожатый
довольно резко потребовал, чтобы он вновь вошел в ва-
гон. Бывший полковник подчинился, однако написал на
вагоновожатого жалобу, но того не наказали и объясни-
ли жалобщику, что вожатый два раза
вежливо попросил его вернуться в ва-
гон и не стоять на площадке. Некрасов
понял, что теперь он будет иметь дело
не с извозчиками, которых никто не
защищал, а с организацией, которая
станет отстаивать интересы своих со-
трудников.
Правда, когда кондуктором было
недовольно начальство, первому при-
ходилось плохо. После третьего заме-
чания запросто могли уволить. Да и
работа была не самая спокойная. На
кондуктора постоянно жаловались
пассажиры, зимой он мерз в вагонах, которые не отапли-
вались, и ходил вечно простуженный, а в жару целый день
изнывал в раскаленном железе трамвая. Вагоновожатые
тоже боялись замечаний, которые им делали контролеры.
Замечания можно было схлопотать и за быструю езду, и за
медленную, и за безбилетных пассажиров.
В 1896 году в Петербурге подполковник по фамилии
Зубковский на «легком двухместном шарабане» с двига-
телем в полторы лошадиные силы и потомственный по-
четный гражданин Волков на трехместной коляске с дви-
гателем в три лошадиные силы прокатились по Невскому
проспекту. Перед тем как разрешить этот пробег, городской
голова собрал специальную комиссию, которой поручил
обследовать эти «чудеса техники» и дать сове заключение
о допуске их на городские улицы. Тщательно исследовав
«бензиномоторы», члены комиссии пришли к выводу, что
препятствий к удовлетворению ходатайств Зубковского и
Волкова нет. Комиссии понравилось, что изменение скоро-
сти движения экипажей и их остановка совершаются легко
и просто. Понравилось и то, что они послушны в управ-
лении, но больше всего — что «во время их движения по
самым бойким улицам города лошади вообще не пугались
движения и лишь некоторые обнаруживали легкое бес-
покойство». Единственное пожелание, которое высказала
комиссия, сводилось к тому, чтобы пользование «бензино-
моторами» началось летом, когда движение в городе наи-
меньшее и кучерам, извозчикам и ломовикам легче осво-
иться с их появлением.
С той же просьбой к московскому начальству обратился
купец 1-й гильдии Карл Иванович Шпан. Он привез из Па-
рижа два автомобиля, а ездить на них без разрешения не мог.
Шпану было разрешено пользоваться одним из экипажей.
Кто-то, правда, потребовал, чтобы он убрал с него сигналь-
112
Банки и деловой мир
апрель 2012
качество жизни:
повторение пройденного