Упрощенная HTML-версия
и иммиграционная амнистия. Это приводит в бешенство
консерваторов, потому что единственную амнистию провел
именно их кумир. Следующий президент, планировавший
иммиграционную реформу, был Джордж Буш-младший —
консерватор, пришедший из бизнеса и шесть лет бывший
губернатором Техаса. Но и ему не удалось сломить сопро-
тивление собственной партии, хотя у него были сильные
возможности.
Эти две проблемы — долга и иммиграции — будут до-
влеть над американцами и дальше. Вот вам пример: в США
приезжает в год около миллиона человек. Примерно 700
тысяч — легальные иммигранты и 300 тысяч — нелегалы.
Из легальных иммигрантов примерно 500 тысяч — это вос-
соединение семей, 140 тысяч—высококвалифицированные
специалисты. Как вы думаете, какова в США квота на неква-
лифицированных иммигрантов? Всего 5 тысяч, а реально
работают там 12 миллионов нелегалов, в основном именно
низкого уровня. И работодателю надо «влезть» в пятиты-
сячную квоту. То есть государство абсолютно сознательно
создает эти проблемы…
БДМ:
Действительно, так похоже на Россию… Но давайте
вернемся от проблем американских к более общим во-
просам. Руслан Семенович, вам слово.
Руслан ГРИНБЕРГ:
Сначала — о мире, потом
о Европе и, наконец, о России.
Мир находится на пороге серьезных
изменений и напоминает конец 30-х го-
дов прошлого века. Многие аналитики,
политологи, экономисты говорят о том,
что проблема настолько неразрешима,
а люди, принимающие решения, столь
неадекватны, что невозможно предот-
вратить серию международных военных конфликтов.
В последний век международные порядки возникают
в результате крупных катастроф. После Первой мировой
войны был создан порядок, самым ужасным в котором было
то, что победители продиктовали унизительные условия для
Германии. Слепая вера в свободный рынок плюс унижение
крупной страны привели к депрессии, а потом к войне.
После Второй мировой войны, я считаю, для человече-
ства наступил «золотой век». Появился средний класс —и в
Западной Европе, и в Восточной —на более низком уровне.
Не говоря уже о развитии науки, культуры, образования.
Это было удивительное достижение человечества.
Благосостояние для всех — я это подчеркну. Весь мир
всегда жил так: есть богатые и море бедных. Но ситуация
резко изменилась: социальное рыночное хозяйство, плю-
ралистическая демократия, женщины стали равными муж-
чинам. Это сейчас кажется само собой разумеющимся, но
раньше-то такого не было.
В середине 1970-х проявилась стагфляция и слишком
большое перераспределение в сторону бедных. И вместо
того чтобы как-то подправить эту ситуацию, был сделан
крен в сторону дерегулирования. Плюс отмена всяких огра-
ничений между финансовыми и депозитными операциями.
Уничтожив перегородку между депозитными и инвестици-
онными банками, человечество вошло в фазу, когда схема:
«товар–деньги–товар» стала неактуальной. Незаметно по-
лучилось так, что финансовая сфера из «служанки» реаль-
ного сектора, когда она просто перераспределяла деньги из
тех секторов, где они не нужны, туда, где нужны, преврати-
лась в «госпожу». И это очень серьезно.
Мне кажется, парадокс времени заключается в том, что
кризис закончился. Хотя сейчас — ожидание второй вол-
ны, медленное восстановление, прозябание, депрессия. Я не
могу поверить до конца в эти «длинные волны», но верю в
теорию долгих «тучных» и «тощих» лет. 130 месяцев эко-
номического роста Америки — это «золотой век». Если у
вас каждый день хорошо, кажется, что будет хорошо всегда.
Такого не может быть. Точно так же, как китайский рост не
может быть все время 10%.
БДМ:
А сколько должны длиться «тощие» годы?
Р.Г.:
Точно столько же… Но я хочу вернуться к хорошему
и повторить, что человечество многому научилось. Во-
первых, сейчас — социальный капитализм, и Америка, не-
смотря на то что там любят говорить, что они — апостолы
свободного рынка, — во многом социалистическая страна.
Во-вторых, G20— это очень серьезная структура, где все
понимают, что мы действительно живем в маленьком мире,
а угрозы— большие. И понятно, что во всей этой «деревне»
должен быть какой-то «сельсовет». Да, есть большое про-
тиворечие между национальными начальниками и теми,
кто уже в наднациональных структурах. Наднациональные
структуры должны перехватить управление миром, но на-
циональные этого не хотят.
БДМ:
Это, кстати, особенно показательно на примере
Евросоюза.
Р.Г.:
Да, и здесь есть глобальное противоречие: с одной сторо-
ны, Европа нуждается в таком же, как в США, центральном
банке, который будет печатать деньги,—ничего другого нель-
зя сделать. А с другой — нет веры в то, что это ЕС — единое
государство. Ну не может немец поверить, что грек живет с
ним вместе в едином государстве. Но альтернатива-то одна—
распад. Если уйдет Греция, неизбежен «эффект домино».
Сейчас кажется диким, что Европарламент должен пре-
обладать над национальными парламентами, но я верю в то,
что наднациональные органы победят. Бюрократия, если
хотите регулировать, неизбежна. Проблема в том, как регу-
лировать демократию. Однако в Европе налажен демокра-
тический контроль, и это большое достижение. Принято
считать, что все большие государства ведут себя как банди-
ты, а маленькие —как проститутки. Но это не так: европей-
ская структура жизни очень демократична, гуманна. Нельзя
«приказать» Эстонии, стукнуть кулаком по столу. Надо ее
уговаривать, убеждать. Поэтому спасти такую структуру,
34
Банки и деловой мир
ноябрь 2012
Без границ:
Мы ждем перемен...