Упрощенная HTML-версия
Политика накопительства
несостоятельна
Я
считаю этот бюджет просто ан-
тисоциальным. В 2013–2015 го-
дах существенно сокращаются доли
расходов и на здравоохранение, и на
образование в суммарных расходах
федерального бюджета (без учета
секретных расходов): с 3,7 до 2,3%
и с 4,5 до 3,7% соответственно. При
этом сокращаются не только доли
этих расходов, что уже достаточно,
когда мы говорим о приоритетах, —
сокращаются и абсолютные размеры
финансирования (на здравоохране-
ние, к примеру, с 495 миллиардов ру-
блей в 2013 году до 361,3 миллиарда
в 2015-м).
Власти говорят: «Не стоит беспо-
коиться, потому что надо смотреть
на расходы консолидированного
бюджета, — регионы, муниципали-
теты добавят, фонды соответству-
ющие, те же региональные фонды
обязательного медицинского стра-
хования. Поэтому в совокупности
меньше не получится». Но можем
ли мы утешиться тем, что расходы
других бюджетов и фондов ком-
пенсируют сокращение расходов
федерального бюджета? Здесь есть
сомнения. Следует посмотреть, что
происходит сегодня с региональ-
ными и муниципальными бюдже-
тами. Их дефицитность усилива-
ется. К примеру, совокупный долг
муниципальных бюджетов к концу
2012 года — более 200 миллиардов
рублей. Это в 14 раз больше, чем
в прошлом году. И в четыре раза
больше, чем в остром кризисном
2009-м. Сейчас регионы и муници-
палитеты вынуждены безудержно
наращивать долговую нагрузку. Но
это долго не может продолжаться.
Рост долговой пирамиды быстро за-
канчивается.
Что касается возможностей спе-
циализированных фондов. Как из-
вестно, если ситуация в экономике
ухудшается, то и поступления в эти
фонды— социального, медицинско-
го страхования— тоже резко умень-
шаются. Можно посмотреть на 2009
год, и мы увидим, сколь резко тог-
да сократились эти поступления.
Поэтому за счет местных бюджетов
и фондов мы вряд ли получим вос-
полнение выпадающих доходов фе-
дерального бюджета.
Какие аргументы власти при-
водят в пользу того, что бюджет
все-таки социальный? Посмотрите,
говорят, на общую долю социаль-
ных расходов. Формально вроде бы
да, она большая. Но в основном за
счет тех же трансфертов регионам и
Пенсионному фонду, в который пе-
речисляется больше триллиона ру-
блей, чтобы пенсии платить. И если
мы посмотрим в динамике, то уви-
дим, что доля социальных расходов
в 2013–2015 годах будет уменьшать-
ся, несмотря на огромные абсолют-
ные цифры.
Но снижение доли расходов на
социалку — это одна из претензий.
Не менее важная претензия состоит
в том, что в бюджете сокращаются
расходы по разделу «Национальная
экономика», на 2 п.п., если сравнить
2013 и 2015 годы. В условиях паде-
ния внешнего спроса грамотная по-
литика должна заключаться в том,
чтобы постараться стимулировать
внутренний спрос. А в ситуации
неопределенности и нарастания
кризисных явлений пытаться сти-
мулировать внутренний спрос
должно, прежде всего, государ-
ство. Но получается, что мы в этом
бюджете сокращаем деньги на то, с
помощью чего фактически можно
и нужно было бы стимулировать
внутренний спрос. Например, вло-
жениями в ту же инфраструктуру.
В бюджетном послании президента
прозвучала вызвавшая эйфорию
цифра: из Фонда национального
благосостояния будут выделены
100 миллиардов рублей на покупку
инфраструктурных облигаций. Но
эта сумма ничтожна с точки зрения
объемов, которые необходимы для
того, чтобы действительно долж-
ным образом стимулировать вну-
тренний спрос. И еще неизвестно,
как этот инструмент вообще будет
работать.
Бюджет сверстан как дефицит-
ный при довольно высокой средней
цене на нефть — $91 за баррель.
Теоретически она может упасть
ниже $90, но не думаю, что сильно:
кризис во время этой второй вол-
ны развивается по-другому — не
резкое падение, а этакое сползание.
Так что риск возрастания дефицита
бюджета из-за падения нефтяных
цен представляется минимальным.
По-моему, риск — в другом. Весь
бюджет посчитан исходя из того,
что экономика будет расти темпа-
ми 3,7%. А если она не будет расти?
По нашим расчетам, темпы ее ро-
ста в 2013 году составят около 0%,
что будет означать минус где-то 550
миллиардов рублей доходов феде-
рального бюджета. А это обусловит
достаточно резкое увеличение дефи-
цита, до 2–2,3% ВВП.
Что это может означать для рас-
ходной части бюджета? Или при-
дется все-таки увеличить дефицит
и программу заимствования и тогда
расходы удастся выполнять безу-
словно. Или придется резать рас-
ходы, оставляя запланированный
показатель дефицита на прежнем
уровне — 0,8% ВВП. Я не знаю, что
выберут власти.
Идет дискуссия о том, чтобы
смягчить бюджетное правило —
▶
Игорь
НИКОЛАЕВ
Директор
департамента
стратегического
анализа
компании ФБК
74
Банки и деловой мир
январь–февраль 2013
анализ:
Макроэкономика