Упрощенная HTML-версия
Такая вот идея просматривается:
если мы дадим год или два передыш-
ки заёмщикам, предоставим им новые
кредиты, то этим заёмщикам станет
полегче, долги потом сами «рассо-
сутся». Но сопоставим цифры. Бан-
ковский корпоративный кредитный
портфель сейчас — больше 30 трил-
лионов рублей. А в рамках правитель-
ственных мер на финансирование но-
вых проектов планируется выделить
100 миллиардов (изначально речь шла
о 50), плюс ещё менее значимые суммы
на компенсацию процентных ставок,
поддержку сельского хозяйства, транс-
портной отрасли. Очевидно, что воз-
можности бюджета несопоставимы
с масштабами текущего банковского
кредитования и объёмами возможных
портфелей под риском.
Проблемные кредиты отягощают
баланс, требуют резервирования ка-
питала и отвлекают усилия банка: ему
приходится заниматься не поиском
новых проектов для кредитования,
а «выбиванием» старых долгов. Поэто-
му и возродилась идея создания банка
«плохих» долгов.
Эта история «бородатая», она ак-
тивно обсуждалась ещё в 2008 году.
Тогда дело ничем не закончилось: было
принято политическое решение оста-
вить эти долги на банковских балансах
и заставить банки самостоятельно их
«переваривать». В тот раз экономиче-
ская конъюнктура помогла это сделать,
потому что период спада был очень
непродолжительным — через пол-
года банки уже начали зарабатывать
прибыль и по сути этой прибылью
закрывали старые «дыры» в балансе,
продолжая работать с проблемными
долгами. Плюс на период 2008–2009
— начало 2010 годов ЦБ реализовал
стратегию смягчения требований ре-
гулирования, что позволило не отзы-
вать у банков лицензии в ситуации,
когда у них не вполне всё хорошо было
по нормативам в части капитала, если
посчитать его по гамбургскому счёту.
Нынешняя ситуация отличается
от прошлого кризиса. В ней действует
много новых факторов, которые под-
талкивают правительство и ЦБ снова
вернуться к идее банка «плохих» долгов.
Одиниз такихфакторов—одновремен-
ная реализация крупных государствен-
ных проектов в 2011-2012 годах: это
и строительство статусных объектов
на Дальнем Востоке, и Олимпийский
проект. Под эти проекты, заведомо
неокупаемые, было целенаправленно
выдано, в том числе через ВЭБ и дру-
гие госкорпорации типа Олимпстроя,
большое количество крупных креди-
тов. Кредиторами выступали и круп-
ные государственные банки. Возник
массив долгов, который принципиаль-
но отличается от коммерческого долга,
составлявшего основу задолженности
в кризис 2008–2009 годов. Там были
кредиты реально работающим пред-
приятиям и производителям, которых
нужно было как-то спасать. А сейчас
большое количество кредитов под не-
коммерческие проекты, которые (и это
изначально было понятно) невозмож-
но вывести на режим самоокупаемости
иоздоровить в объёме, достаточномдля
погашения задолженности.
И вот эти кредиты нужно как-то
системно обрабатывать. Круг потен-
циальных кредиторов, с балансов ко-
торых необходимо снять проблему,
ограничен пятью–шестью института-
ми — это госкорпорации и крупные
госбанки.
Вопрос в том, как управлять таким
объёмом задолженности. Один из об-
суждаемых подходов предусматривает
передачу всех этих кредитов ВЭБу: под
дополнительную докапитализацию
при условии «нагрузки» — разбора
завалов за последние пять–шесть лет.
Это, безусловно, позволило бы тем же
Сбербанку, ВТБ и Газпромбанку, раз-
грузив баланс и освободив капитал,
кредитовать новые проекты. Но тогда
ВЭБ по сути превращается — другого
слова не подберу — в «помойку». Вме-
сто инфраструктурного финансирова-
ния и кредитования развития он будет
вынужден заниматься разгребанием
завалов, подчищать «хвосты». Это со-
всем другой подход: нацеленность не
в будущее, а в прошлое.
Называется ещё один канди-
дат — АСВ. Агентство традиционно
выполняет такие функции, как сана-
ция банков и ликвидация. Как кон-
курсный управляющий, АСВ имеет
опыт работы со всем кредитным
портфелем, где много всего разно-
го. Но при работе со стандартными
портфелями стратегическая зада-
ча АСВ прежде всего в том, чтобы
увеличить конкурсную массу, пре-
вратив права требования в деньги.
А в случае с банком «плохих» долгов
речь идёт о кредитах по заведомо
неокупаемым проектам. Превратить
их в деньги нереально, и работать
предстоит с нефинансовыми актива-
ми, имущественными комплексами.
Нужно обладать опытом работы по
управлению недвижимостью — а это
уже задача, не очень характерная для
АСВ. Если же в числе заёмщиков об-
наружится какое-то потенциально
жизнеспособное предприятие, потре-
буется санация экономическая — за-
дача за пределами компетенции АСВ.
Тут приходит на память опыт
10–15-летней давности, когда в струк-
туре правительства, вплоть до
2004 года, действовала Федеральная
служба по финансовому оздоровле-
ниюи банкротству. Были очень разные
отзывы об эффективности её работы:
там финансового оздоровления было
на полпроцента, а на 99% — всё, что
связано с процедурами ликвидации.
Оттуда вышло сообщество современ-
ных арбитражных управляющих.
Так что проблема с «плохими»
долгами очень сложная, накаплива-
лась годами и задевает большое ко-
личество ведомств. И возникает есте-
ственный вопрос: можно ли в рамках
какой-то одной структуры эффектив-
но отработать все проблемные, фак-
тически невозвратные крупные ссуды
под совершенно разные проекты
в разных регионах страны? Поэтому
так и болтает эту идею — то вперёд,
то назад, то вроде бы все против, то
опять возвращаются. Я думаю, без от-
машки первого лица тут вряд ли дело
сдвинется с мёртвой точки, и в те-
чение года будет такой тяни-толкай.
В итоге всё может закончиться самым
«простым» решением: выделением
64
БАНКИ И ДЕЛОВОЙ МИР
МАЙ 2015
АНАЛИЗ:
МАКРОЭКОНОМИКА