векселями. И хотя давно уже они за-
мещены реальными активами, банк
поставили перед альтернативой: или
переводить кредит в четвёртую ка-
тегорию и доначислять резервы, или
прервать отношения с заёмщиком.
Банк выбрал второе.
Особо подчеркну, что вся эта эпо-
пея связана с решением одной только
рядовой по своей сути производствен-
ной задачи. Но по таким же причинам
были похоронены планы создания
племенного подразделения — а как бы
оно сейчас пригодилось! Остались не-
реализованными идея создания элек-
тростанции, работающей на навозе,
проект туристического комплекса во-
круг экологической фермы… Вполне
реальные предложения всего лишь
одного хозяйства, которые бы обеспе-
чили ему развитие и принесли пользу
обществу. Но они так и не дошли до
рынка — из-за избыточного груза ад-
министративного, налогового и фи-
скального давления.
И это вторая в моём ряду пробле-
ма, устранив которую экономика мо-
жет получить мощный драйвер роста.
БДМ:
Согласен. Но мы ведь всё равно
никак не обойдём проблему денег —
без них никакой драйвер не сработа-
ет. А значит, нужно отказываться от
политики сжатия денежной массы,
а главное — разворачивать кредито-
вание реального сектора?
От политики сжатия, думаю, дей-
ствительно нужно отказываться. Во-
первых, инфляция у нас лишь в малой
степени носит финансовый характер,
и неслучайно многолетнее её жёст-
кое таргетирование так и не принесло
ожидаемого эффекта. Ещё и потому,
кстати, что высокая процентная став-
ка действует одновременно в двух
направлениях: одной, как говорится,
рукой она придавливает спекуляции,
а другой — через дорогой кредит —
увеличивает цены на товары и услуги.
Мне кажется, что в наших условиях
весьма эффективно могли бы срабо-
тать кейнсианские подходы.
А в том, что касается экспансии
кредитования, я скорее на стороне
Центрального банка. Кредит это вто-
рая производная, а первая — инве-
стиции в капитал непосредственно
от собственников и прежде всего —
в реальный сектор. Без этого расши-
рение кредитования только усилит
долговую нагрузку предприятий, ко-
торая и так зашкаливает, и мы в итоге
просто ухудшим их финансовое по-
ложение.
Да и банковская система сейчас не
готова к экспансии. Она пришла в не-
равновесное состояние: межбанков-
ский рынок практически исчез, кого
кредитовать — непонятно. И, может,
самое печальное, что зашатались ак-
ционеры. Они утратили перспективу:
для чего поддерживать этот бизнес,
если он уже низкорентабелен и гро-
зит вовсе уйти в минус? Но и продать
банки некому, на рынке всего две ка-
тегории покупателей. Во-первых, кол-
леги, только покрупнее. Они готовы
купить — чтобы устранить конкурен-
та или воспользоваться его преферен-
циями. И это ещё хороший вариант,
поскольку лежит в общем русле кон-
солидации бизнеса. А плохой — «схе-
мотехники». Пользуясь сложившейся
ситуацией, они открыли свой бизнес
и покупают банки, чтобы тут же их
«спалить».
БДМ:
Действительно, печальную кар-
тину вы нарисовали. И где же выход?
А я его уже назвал: нужно сни-
жать административно-фискально-
налоговое давление. Но не пускать всё
на самотёк. А для этого — в первую
очередь перестать работать бульдозе-
ром. Неблагополучие того же Мособл-
банка и «Российского кредита» было
задолго понятно из их же официальной
отчётности. Вот и нужно было с ними
персонально разбираться. А не пере-
носить жёсткость надзора и глубину
проверок — оправданных, вероятно,
при анализе неэффективных или не-
праведно работающих банков — на
всю систему. Так, конечно, проще, но
тогда и ответственность нужно нести
по полной программе. Никто, однако,
не слышал, чтобы крупного управлен-
ца отстранили от занимаемой должно-
сти и лишили права заниматься про-
фессиональной деятельностью.
БДМ:
Это правда. Я бы тоже обра-
довался такой новости, а то у нас
сплошные крайности: или в обой-
ме — или в тюрьме. Но вы упор-
но не хотите отвечать на вопрос,
мучивший ещё героя Высоцкого:
«Где деньги, Зин?»
Да есть они, есть. Просто взять их не-
возможно, не устранив все те препо-
ны, о которых я говорил ранее. В этом,
собственно, и состоит суть моей тре-
тьей проблемы, которую предстоит
преобразовать в драйвер роста.
По уровню сбережений Россия
уже многие годы — один из лидеров
в мире. На первом месте, разумеется,
Китай, у них сбережения около 30%
ВВП, но и у нас немало — более 20%.
А по инвестициям мы в аутсайдерах.
И эта дельта — сгенерированные эко-
номикой, но не капитализированные
деньги — по существу является от-
током капитала. Необязательно за
рубеж. В валюту, «под подушку», на
отложенное и, как правило, избыточ-
ное потребление. В разные годы этот
фактический отток составлял от 5 до
15% ВВП. Устойчиво росли сбереже-
ния в классе собственников, которые
отказывались их реинвестировать
внутри страны. Ещё больше разрыв
между сбережениями и инвестициями
в классе чиновников, которые больше
тратили, а главным образом уводили
их в зарубежные активы. Накаплива-
лись сбережения и в среднем классе,
Банковская система сейчас
не готова
к экспансии
. Она пришла в неравновесное
состояние:
межбанковский
рынок
свернулся
, кого кредитовать — непонятно
МАРТ 2016
БАНКИ И ДЕЛОВОЙ МИР
9
ПОЗИЦИЯ