Упрощенная HTML-версия
актуальный — более высокий процент,
размещения. Но было ясно, что это
явление временное, а стрессовая си-
туация — надолго. И активные банки,
естественно, искали любые пути полу-
чения доходов, разрабатывали новые
сегменты и ниши.
БДМ:
Прибыль по системе в триллион
рублей поэтому возникла?
Частично — да, из-за высокой маржи,
частично—потому что средства не от-
влекались в таком объёме в резервы,
кредитование-то замёрзло… А сейчас,
хотя кредиты пока растут слабо, мы
видим обратную картину: маржа про-
должает снижаться, зато комиссион-
ные доходы растут.
БДМ:
Удивительное дело — сколько
лет говорили о необходимости акти-
визировать этот источник доходов,
и всё никак. А теперь, в не самой бла-
гоприятной, надо сказать, ситуации,
«лёд тронулся». Почему?
Причин снова несколько, и первая из
них — заинтересованность банков
в продаже альтернативных продуктов.
Второе — они научились эти продукты
продавать. Да и грех было быне восполь-
зоваться готовойинфраструктурой, под-
готовленными менеджерами и отрабо-
таннойклиентскойбазой. Тут суть в том,
что сумели замотивировать сотрудников
на продажи не традиционных инстру-
ментов, на которых у них уже «глаз за-
мылился», а именно на новые продукты,
где требуется, если хотите, творческое
начало. Хотя, замечу в скобках, может
случиться и так, что кредитование вдруг
начнёт быстро расти, и банкам вновь
придётся переориентироваться на охоту
за депозитами, а по комиссиям неминуе-
мо будет провал. Но это гипотетически.
А сейчас вот такая ситуация.
БДМ:
То есть всё-таки продажей смеж-
ных продуктов банки занимаются
не от хорошей жизни? Или нет пока
особого спроса у клиентов?
Клиенты опасаются инвестиционных
инструментов. Им ведь что нужно? Что-
бы год-полтора хотя быпрошли без осо-
бых шоков типа девальвации, резкого
скачка ставок по кредитам и т.д. Вот
тогда они готовы инвестировать. Пока
же «покой нам только снится», люди на-
пуганы нескончаемой чередой мелких
и крупных экономических неприятно-
стей, да ещё СМИэти опасения подогре-
вают. Конечно, финансовая грамотность
стала повыше, но всё-таки многие проб-
лемы люди воспринимают на обыва-
тельском уровне. На таком рынке спрос
формировать трудно. Но нужно.
Сейчас довольно благоприятный мо-
мент для привлечения частных инвести-
ций — зима 2014–2015 года уже подза-
былась, страна адаптировалась к новой
реальности, начались какие-то подвиж-
ки в экономике. И тут появляется инте-
рес к инвестиционным инструментам.
Но возникает другая проблема: эти про-
дукты сложнее, чем простой вклад или,
скажем, кредит, их нужно объяснить, за-
интересовать клиента. А вот это умеют
делать далеко не во всех банках. Бывает,
что сотрудники с самогоначала объясня-
ют сутьпродуктанекорректно, вводяин-
вестора в заблуждение. То есть снова во-
прос упирается в человеческий фактор.
Есть, впрочем, и третья причина
активизации инвестиционного сег-
мента — государство пропагандирует
инвестиционные инструменты. Во вся-
ком случае два из них: облигации фе-
дерального займа и индивидуальные
инвестиционные счета. Правда, здесь
получается, что Банк России и Минфин
конкурируют между собой за одного
и того же инвестора, но это не беда, кон-
куренция движет экономику.
БДМ:
Раз уж мы заговорили о конку-
ренции, самое время обратиться к из-
менениям банковского ландшафта
и к тому, чем они чреваты для банков.
Расслоение растёт: госбанки оконча-
тельно выделились в отдельную груп-
пу, крупные частные тоже. Остальные
вроде как предоставлены сами себе.
Так как насчёт конкуренции на столь
неровном и ухабистом поле?
Конечно, за последние пять лет на бан-
ковском рынке произошло много со-
бытий: от кадровых изменений в Банке
России и пресловутой зачистки до шока
декабря 2014-го. Идействительно, рынок
сейчас довольно жёсткий. Однако, во-
преки сложившемусямнению, лидерами
этого рынка —по росту активов, напри-
мер, —являются вовсе не госбанки, хотя
они, конечно, и выросли, как и их доля,
большая ипрежде. Алидеры—это груп-
па крупных частных банков. Одни росли
за счёт санации других кредитных орга-
низаций, другие — за счёт правильно
выбранной и грамотно реализуемой
стратегии. Средние, в том числе регио-
нальные, банки росли не так активно, но
тоже заметно. И наконец, самая плохая
динамика — у банков с иностранным
участием. Достаточно сказать, что поч-
ти все они (за небольшим исключением)
выпали из Топ-20, где раньше занимали
приличные строчки. Как правило, это—
отголосок проблем, возникших у мате-
ринских структур в 2008–2009 годах.
БДМ:
Выходит, это чисто экономиче-
ская история, без примеси политики,
как часто случается после 2014 года?
Не берусь судить, но, на мой взгляд, это
скорее результат конкуренции. Крупные
российские банки, главным образом го-
сударственные, постепенно перетягива-
ют к себе клиентов, в томчисле и тех, кто
«исторически» обслуживался в банках
с иностранным участием. Возможно,
как-то и влияют санкционные ограниче-
ния, заставляющие крупные компании
ориентироваться на отечественные ис-
точники ресурсов. Однако прямой зави-
симости не вижу. Хотя, наверное, в ны-
нешних внешнеполитических реалиях
российский рынок перестал быть при-
оритетным для иностранных банков,
и они утратили былую активность, а не-
которые просто свернули свой бизнес.
Полагаю, что в конце концов останется
несколько банков, которые продолжат
работу в рамках Топ-50, хотя и без осо-
бой надежды на перспективы, осталь-
ные либо выберут какой-то достойный
финал, либо «законсервируются».
Но на первом месте остаётся всё
же экономическая причина — неин-
тересно работать на стагнирующем
рынке. А стагнация у нас, несмотря
на определённый успех ряда отраслей,
продолжается. Нельзя рассчитывать
на такие краткосрочные всплески, как
АВГУСТ–СЕНТЯБРЬ 2017
БАНКИ И ДЕЛОВОЙ МИР
9
ПОЗИЦИЯ