Александр Шустов: Рынку МФО нужен порядок A− A= A+

В апреле Банк России объявил о создании двух новых департаментов: микрофинансового рынка и противодействия недобросовестным практикам. На самом деле две эти темы довольно тесно связаны между собой, причём не только в сером и чёрном сегментах микрофинансового рынка, но и в некоторых вроде бы вполне легальных МФО. Конечно, рынок и сам себя чистит: за минувший год его покинуло 1700 МФО. Оставшиеся теперь поделены на микрофинансовые и микрокредитные компании.

Об этих и других изменениях рынка МФО и перспективах этого бизнеса мы говорили с генеральным директором МФК «Мани Фанни Онлайн» Александром ШУСТОВЫМ.

БДМ: Если проанализировать тематику публикаций, касающихся финансового рынка, то главными «хитами» последнего года можно смело называть МФО и коллекторов. Причём и о тех, и о других пишут главным образом плохо или очень плохо. О тех же, кто честно и успешно работает, мы практически не слышим. Не обидно ли, Александр?

Скорее — печально. Потому что есть в этих публикациях факты, которые, к сожалению, вполне реальны: и запредельные проценты, и запутавшиеся заёмщики, и охота без правил за должниками. И хотя всё это — небольшая часть рынка, говорят именно о негативе, а о добросовестных компаниях (здесь вы правы) мало кто рассказывает. А в итоге — дурная репутация чуть ли не автоматически ложится на всю отрасль. Вот это и печалит.

 

БДМ: Тем не менее бизнес этот остаётся привлекательным — почему? Что, он такой простой и лёгкий?

И не простой, и не лёгкий. Просто очень молодой: официально в России микрофинансовая деятельность появилась лишь в 2011 году. А до того частные кредиторы, пребывавшие вне какого-либо правового поля, давали населению деньги взаймы, как раз под те самые «сумасшедшие» проценты. Разумеется, люди, ориентированные на нормальный бизнес, этого сторонились. Но ниша-то была и есть: очень многим требуются небольшие суммы — срочно, на короткий срок и с минимальными формальностями. Банки эту проблему не решают, у них «до зарплаты» не займёшь… Так что общественная потребность в таком микрофинансовом бизнесе есть. А то, что спрос на микрозаймы растёт, тоже не странно. С одной стороны, кризис ударил по карману многих россиян, и объективно потребность в PDL увеличилась. С другой — знаете, это как новый телефон: раньше были кнопочки, и они нас вполне устраивали, а потом появились смартфоны с сенсорным дисплеем, Интернетом и кучей всяких дополнительных опций, и все кинулись их осваивать. То есть срабатывает и эффект относительной новизны. А вообще микрофинансовые организации возникли уже потому, что должны были возникнуть, развивая и видоизменяя механизмы и схемы, известные по ломбардам или кредитно-потребительским кооперативам. Просто — очередной этап, новый пласт разработки кредитной темы.

 

БДМ: Механизм формирования спроса понятен, но что привлекает в этот бизнес предпринимателей?

Банальная истина: спрос рождает предложение. Так и есть. Ниша эта — обширная и с хорошей перспективой. Кто-то, наверное, «ловится» и на кажущуюся простоту этого бизнеса — думаю, из более чем полутора тысяч МФО, прекративших в прошлом году свою деятельность, большинство элементарно не выдержали испытания рынком. Наверное, это и к лучшему, потому что сейчас, когда Банк России всерьёз принялся за регулирование микрофинансовой сферы, работать тоже надо всерьёз — по нормам и правилам. Тех, кто с самого начала закладывался на нормальный бизнес, такие перемены не пугают, а случайным игрокам придётся, скорее всего, уходить.

 

БДМ: Справедливости ради, надо вспомнить, что совсем недавно «входной билет» на рынок МФО стоил какие-то смешные деньги, что, конечно же, облегчало дорогу именно для многих случайных персонажей.

Так ведь примерно то же самое было и в начале создания банковской системы, когда уставный капитал банка можно было, что называется, «вынуть из кармана». И правила тогда только разрабатывались, поэтому на банковском рынке мы видели и «приливы», а затем (особенно в последние годы) — довольно мощные «отливы». Сейчас получить статус МФО, наверное, всё-таки проще, нежели банковскую лицензию, но, скажем, для того, чтобы привлекать инвестиции, требуется солидный уставный капитал — не менее 70 миллионов рублей. Да и работать по жёстким правилам тоже не все готовы. Словом, коридор входа на микрофинансовый рынок заметно сузился, однако отрасли это только на пользу.

 

БДМ: А разделение отрасли на две категории — микрофинансовые и микрокредитные компании — тоже на пользу? Не усложняет ли оно структуру сегмента?

Ровно настолько, насколько это нужно, чтобы МФО выбрала свою модель бизнеса, свои перспективы. Никто же не ставит между этими сегментами непроходимой стены. Но до 27 марта нынешнего года все организации должны были определиться — в каком статусе они намерены развиваться дальше, и понять, соответствуют ли они ему. Собственно, из принципиальных отличий можно назвать три: микрокредитная компания не имеет права выдавать займы более полумиллиона рублей, привлекать инвестиции от физических лиц и выдавать кредиты онлайн.

 

БДМ: Ну, вопрос о том, какой статус предпочли вы, будет лишним. Исходя уже хотя бы из названия вашей компании «Мани Фанни Онлайн». Об этом чуть позже, а пока хочу спросить об инвесторах — тех самых физических лицах. Что побуждает их вкладывать средства в довольно рискованный бизнес?

Начнём с того, что бизнес всегда предполагает риски. Если же говорить о частных инвесторах, то они, как я понимаю, выбирают оптимальное соотношение риска и доходности. Ставшие привычными депозиты становятся всё дешевле, с рынком ценных бумаг не все готовы связываться, дело это для нас довольно новое и многим непонятное. А здесь всё ясно: ты вкладываешь, предположим, свои полтора миллиона (это нижняя планка) и получаешь в среднем 20% годовых. Да, не каждый может позволить себе инвестировать такие суммы, к тому же в отличие от банковского вклада эти деньги не застрахованы. Хотя в очереди инвесторы и не стоят, но желающих таким образом разместить свои средства хватает.

 

БДМ: Как вы работаете с потенциальными инвесторами? Приходится уговаривать?

Да я бы не сказал. Другое дело, что человеку, решившему вложить свои деньги, надо понятно и честно объяснить, как они будут использованы, какие риски несёт инвестор. Поэтому мы знакомим его с нашей финансовой отчётностью, с характером бизнеса, не утаиваем информации о возможных рисках. Так, чтобы он взглянул на всё, как говорится, открытыми глазами. Практика показывает, что такой подход самый верный. Пусть лучше человек «на берегу» решит, стоит ли ему инвестировать в МФК, соразмерив возможности с рисками. Когда мы только начинали, нам было, конечно, труднее: компания новая, да и понятие о микрофинансовом бизнесе у людей было весьма приблизительное. За пять лет многое переменилось, прежде всего — у «Мани Фанни Онлайн» появилась репутация успешного и добросовестного игрока. А это в наше время, согласитесь, много значит.

 

БДМ: А можете ли вы хотя бы общими штрихами нарисовать портрет вашего типичного инвестора? Его возраст, социальный статус, мотивация?

Мы, кстати, не так давно «рисовали» этот портрет, основываясь на нашей статистике. Если в общих чертах, то это, как правило, мужчина от 30 до 40 лет (хотя около трети наших инвесторов приходится на женщин примерно той же возрастной категории, даже моложе — от 27 лет). Есть и более молодые, но я бы их назвал разовыми инвесторами — они, как говорится, в поиске: пробуют то здесь, то там, ни на чём не останавливаясь. На них мы ставку, честно говоря, не делаем — хлопот больше, чем пользы. Впрочем, искать — это привилегия молодости, так что мы на них не обижаемся, однако форму договора с такими инвесторами предусмотрели особую. По социальному статусу люди разные, их можно объединить общей характеристикой: средний класс в российском понимании. О мотивации я сказал в самом начале разговора: люди хотят, чтобы деньги работали более эффективно, чем на банковском депозите, и приносили более заметный доход.

 

БДМ: Тогда сам собой напрашивается вопрос о типичном заёмщике — такой портрет нарисовать можно? По каким причинам люди обращаются именно к вам в компанию и какие суммы запрашивают?

Вот здесь как раз труднее. Потому что заёмщики — самые разные, и по социальному статусу, и по материальному достатку. Но в целом — самые обычные люди, работающие, в возрасте от 20 до 65 лет. Причина обращения практически одна и та же: срочно нужны деньги. Кому-то — чтобы погасить другой кредит (например, зарплату задержали), у кого-то сломался холодильник, и надо срочно купить новый. Бывают и совсем курьёзные случаи: любимый щенок объел обои, приходится по-быстрому переклеивать. Соответственно, средняя (и самая популярная) сумма займа — от 10 до 30 тысяч рублей.

Почему к нам? Потому что слышали о компании, нашли её в Интернете и потому что «онлайн» — быстро и просто. Немаловажный фактор — разумная процентная ставка. При средней ставке по рынку 1,5% в день мы (пока в рамках специальной акции) выдаём займы под 0,5%. И вы знаете, эффект бьёт все рекорды — по этим ставкам просрочка минимальная, а приток клиентов максимальный. Так что теперь постоянным клиентам мы снизили ставку до 0,3% в день.

 

БДМ: А что, такие есть, постоянные?

Конечно. На самом деле заполучить постоянного и лояльного клиента не так уж и сложно — надо безупречно выполнять свои обещания и обязательства. Если клиент относится к сделке так же, значит, впереди — долгое и успешное сотрудничество.

 

БДМ: Но жизнь — штука сложная, и что вы предпринимаете, если клиент не смог погасить долг в назначенный срок?

Разбираемся — в каждом конкретном случае. И если причина просрочки уважительная, идём клиенту навстречу, не применяем штрафные санкции, стараемся реструктурировать ссуду, выстроить посильный график платежей. Чаще всего этот подход себя оправдывает, и мы знаем, что со временем человек расплатится, а если понадобится, снова обратится к нам, а не к конкурентам.

Бывают, конечно, и другие ситуации, которые приходится разрешать, но только в рамках закона. Других вариантов мы не приемлем и никому не советуем.

 

БДМ: Какой у вас в компании процент просрочки и что вы делаете, чтобы он не увеличивался?

Просрочка у нас около 17%, это несколько ниже рынка. Точные итоги по нынешней акции ещё не подбивали (она у нас называется «Весна», а весна только в разгаре), но «Зимняя сказка» — а это первая акция под 0,5% — дала снижение просрочки на 2%. И это — часть ответа на ваш вопрос.

Вторая часть — принцип рассмотрения заявок. Вопреки невесть откуда взявшемуся мнению, ни одна уважающая себя микрофинансовая структура не станет выдавать кредит маргиналам, безработным, явно неблагополучным лицам. Себе дороже… Поэтому мы не используем скоринг в классическом его виде, когда решение выдаёт тоже машина. У нас последнее слово — всегда за сотрудником компании, который должен эту машину проверить. И хотя проверка по сути двойная, но процесс отработан и лишнего времени занимает не так много. Зато мы понимаем, кому предоставляем кредит, иными словами — оптимизируем риски.

 

БДМ: Вот мы и добрались до вопроса о том, почему вы занялись именно онлайн-кредитами? Если даже судить по вашему блиц-портрету типичного заёмщика, вам должно хватать клиентуры и в офлайне?

На этот вопрос ответить довольно просто. Традиционный кредитный процесс можно описать в нескольких словах: офис, очередь, бумаги, время. Онлайн-кредитование — это сервис. При наличии компьютера, планшета или смартфона в этот виртуальный офис можно зайти из любого места, где есть доступ к Интернету, хоть из вагона метро. Дальше ещё проще: заявка, ответ на ряд вопросов, подтверждение электронно-цифровой подписи (для этого теперь тоже не обязательно являться лично в МФО, достаточно сослаться на банк, страховую компанию или удостоверяющий центр, где ваша ЭЦП уже есть и может быть ими подтверждена) — и, если ваша заявка одобрена, через очень короткое время вы получите деньги на вашу карту.

 

БДМ: Вы с самого начала ставили именно на онлайн?

Да, потому что уже тогда, в 2011-м, когда мы затевали дело, было ясно, что всё идёт к диджитализации — как в банкинге, так и в небанковских финансовых структурах. Поэтому мы решили, что лучше немного опередить рынок, чем потом его догонять. И время показало, что решение это было правильным. Начинали мы с соотношения 80% онлайн-кредитов, 20% — в офлайне. По мере развития стали открывать точки продаж, особенно в регионах, где и люди больше привычны к традиционному общению с представителями компании, да и Интернет не везде доступен, как в центре и городах-миллионниках. То есть мы просто диверсифицировали свои услуги.

 

БДМ: Кто вам предоставил программное обеспечение?

Мы сами и предоставили. Другими словами, мы пользуемся собственными разработками, благо в команде есть кому этим заниматься. Мы хорошо знаем, что именно нам нужно. У нас был опыт работы с одним из коробочных решений, но вскоре выяснилось: любое изменение конфигурации требует времени и приличных денежных вливаний. Вот тогда мы и переключились на in house — это оказалось удобнее и дешевле.

 

БДМ: Александр, теоретически я оценила и вашу ставку на собственные программы, и ваш «двойной скоринг», но вопрос о рисках всё равно остаётся — ведь в виртуальном пространстве их всё-таки больше?

Больше, это правда. Поэтому и приходится обеспечивать меры информационной защиты, устраивать двойную проверку, при первом обращении клиента — приглашать его в офис или хотя бы общаться по «Скайпу». Многие банки и компании в дополнение к данным бюро кредитных историй создают свои базы — и благонадёжных заёмщиков, и выявленных мошенников. Думаю, эта проблема касается всего финансового рынка — если раньше воришки крали кошельки в трамвае, то сейчас занимаются кражами через Интернет и называются киберпреступниками — те же воры, но технически оснащённые. Что тут можно посоветовать коллегам и себе? Во-первых, не экономить на безопасности, а во-вторых — не терять бдительности.

 

БДМ: И в заключение о самом модном нынче вопросе — конкуренции. Кого вы считаете своими главными конкурентами: банки, МФО или, быть может, ростовщиков из серо-чёрного сегмента?

С банками МФО уживаются как раз довольно мирно: для них наши «наносуммы» кредитов малоинтересны с точки зрения бизнеса. Конечно, главные конкуренты — такие же микрофинансвые компании, которые занимаются кредитованием в онлайне. Но и здесь пока особой толкотни нет — рынок молодой, но имеющий тенденцию к расширению, так что работы всем хватает.

А вот с серо-чёрной братией дело обстоит сложнее, особенно по мере удаления от столицы, где всё-таки и финансовая грамотность выше, и коммуникации надёжнее. В регионах же, особенно в небольших городах, люди часто становятся жертвами тех самых ростовщиков, о которых нынче много говорят в прессе и с высоких трибун. А это означает только одно: на микрофинансовом рынке надо наводить порядок. Что сейчас и делается.

 

Беседовала Людмила КОВАЛЕНКО