Андрей Емелин: «Для клиентов наиболее удобно и безопасно, чтобы банки использовали видео-каналы для получения данных» A− A= A+

Вирусный кризис оказывает влияние на финансовый сектор России. Однако профессиональные объединения продолжают активно работать. О том, как работает Национальный совет финансового рынка (НСФР), и об актуальной «повестке дня» банковского рынка, - рассказывает председатель НСФР Андрей Емелин.

– Андрей, во-первых, хочу спросить, как ваше самочувствие и самочувствие вашей команды в это непростое время?

– Спасибо большое, всё в порядке. Есть немного простуженные в команде, но, слава Богу, пока без коронавируса обошлось. Героическая у нас команда, должен отметить.

– Быстро удалось организовать удалённую работу?

– Мы заранее все заготовили – ещё в самом начале марта настроили удаленный доступ к рабочим столам, все получили задания. То есть у нас плановый переход получился. Поэтому и удалось без сбоев продолжить полноценную работу.

– Дистанционный формат повлиял в лучшую сторону?

– Наша работа ведь преимущественно кабинетная, а где расположен твой кабинет - не очень принципиально. Мы же пишем письма, готовим заключения, законопроекты. Это всё стационарная работа. Могу сказать, что даже мы активнее стали общаться, чем в «мирное» время, – через конференц-коллы. Вопросов стало больше, а формат работы позволяет более гибко подходить к увеличению рабочего дня.

– Забегая вперёд... Вновь после карантина соберетёсь? Или останетесь там, где сейчас? Сейчас же много разговоров, что многие из удалёнки уже не вернутся...

– Мы непременно соберёмся там, где нас привыкли видеть. У нас добрая традиция проведения очных мероприятий. А долгий дефицит общения как раз будет стимулировать встретиться вживую. Думаю, что сразу после карантина мы проведём все рабочие группы.

– Настал карантин. Появились ли специфические задачи для НСФР?

– Наши задачи – это производные от задач, которые стоят перед банковской системой. И мы видим большой массив задач сейчас. Большинство задач, которые сейчас реализуют Правительство и Банк России, носит финансовый характер. Это и кредитные каникулы, и облегчение дистанционного общения банков с клиентами при оказании услуг.

При этом из любой задачи возникает колоссальное количество подзадач. Например, обеспечить возможность для клиента прийти в банк – это значит не только, чтобы сотрудники были. Нужно согласовать с властями саму такую возможность – чтобы человек смог беспрепятственно дойти физически до банковского офиса. Мы понимаем, что у человека бывают ситуации, когда он не может получить доступ к своему счёту иначе, как дойдя до офиса. Именно эти пиковые случаи и требуют нашего максимального внимания. И, разумеется, специфические, нишевые темы. Автокредитование, например.

Стремление обеспечить взаимодействие между банком и клиентом при открытии первого счёта повлекло просто веер нормативных актов. Всё это было бы здорово сделать до карантина, конечно же. Но так получилось, что пандемия подтолкнула нас к немедленному решению задач. И наша задача теперь заключается в том, чтобы эти решения были не поспешными, а продуманными. Мы видим по первым актам, которые были приняты в пожарном порядке, что не всё получилось лучшим образом, не все мелочи удалось детально продумать. Ведь чем короче закон, тем больше вопросов.

– Задача с законодательным обеспечением кредитных каникул будет решена до окончания пандемии?

– Все задачи решить невозможно в принципе. Так устроен мир. Решение одной задачи порождает новые задачи. Например, тема с поиском способа доступа физического лица к открытию счёта в новом для него банке. Изначально решение формировалось в разрезе биометрии. К сожалению, мы не успели её развить – чтобы в базе данных оказалось достаточное количество биометрических слепков. Поэтому теперь мы вынуждены решать вопрос каким-то другим способом. И предложений сразу несколько.

Законодатели предлагают ввести «самобиометрию» – когда человек сам делает слепки с использованием собственного девайса и специальной сертифицированной программы от Ростелекома. Нам данный способ видится высокорисковым и допустимым только в самых крайних ситуациях. Мы два года потратили на то, чтобы создать защищённые каналы для передачи биометрической информации, на дискуссию, какого уровня сложности должна быть эта защита и множество других вопросов. И теперь завершить разрешением каждому самому биометризироваться?

– Слышал на одной конференции следующую идею, как повысить привлекательность ЕБС. Чтобы клиент с помощью биометрии подтверждал транзакции. И тогда все побегут сдавать биометрию. Я слышал, что в ЕБС всего 300 тысяч слепков.

– Около 130 тысяч.

– Так мало...

–  Сколько успели собрать с учетом времени на обеспечение защиты. Да, идеи разные прорабатываются. Мне кажется, что в подходе к решению данной проблемы важно просчитать и сохранить баланс. Дело в том, что большинство транзакций сегодня допустимо и без всякой биометрии. И мы к этому привыкли: где то простая электронная подпись, где-то просто обмен сообщениями. Поэтому чрезвычайно важно не усложнять жизнь нам как клиентам банков. Понятно, что теоретически применить биометрию можно во многих процессах. Но задача заключается в том, чтобы применять её там, где это действительно целесообразно, там, где применение биометрии облегчит клиенту доступ к услугам. И не стоит забывать, что чем чаще вы пользуетесь каналом, который так или иначе задействуется при передачи биометрических данных, тем выше риск, что данные утекут.

– Сейчас много говорят, что карантин стимулирует переход на цифру. Но кто же после драки кулаками машет? Кто развивал дистанционные сервисы, тот выиграл, а кто нет – уйдёт с рынка. Вы сказали, что карантин будет хорошим толчком для развития удалённых сервисов. То есть, мы увидим поголовную цифровизацию? Революцию?

– Не нужно особой революции. Те каналы, которые сейчас задействуются, они, условно, «старые» – еще докарантинные, давно придуманы и внедрены банками. Даже Единая биометрическая система не является чем-то принципиально новым. Я боюсь, что нового качества мы сейчас не получим в силу того, что сегодня некому создать это качество. Речь скорее о том, чтобы превратить дистанционный канал в доминирующий. Поэтому для банков-членов НСФР это не является проблемой. Как никак, но у нас за плечами шесть лет работы совместной работы с Минсвязью, Банком России, ФНС, Ростелекомом именно в этом направлении – вывод видов сведений в СМЭВ, прямые сервисы ведомств, наполнение ЕСИА и ЕБС. Если бы мы не начали тогда, то сейчас была бы серьёзная проблема. А сегодня у нас есть рыночная работающая экосистема, и все знают, как с ней работать.

– Самый важный, самый ответственный фронт сегодня? Что нужно сделать именно сейчас?

– Да как обычно: нужно сделать сразу многое. Как можно быстрее набрать уровень определённости по закону о кредитных каникулах. Мы уже получили большое количество ответов от регулятора, ждём остальных ответов ещё на несколько сотен вопросов. Жизненных ситуаций так много и так много людей, которые обращаются за каникулами, что нам приходится с колёс решать на практике большинство вопросов.

Второй большой блок – развитие системы дистанционного доступа для клиентов. Формирование понимания того, как мы будем работать с ними. Мы считаем, что банки должны получить право использовать видео-каналы для сбора идентификационных данных о клиенте, не связанных с передачей биометрии. Параллельно нужно решать и еще две задачи: с одной стороны, довести до принятия согласованное с Банком России решение о разумной минимизации затрат банков на систему приёма биометрии за счет сокращения числа оборудуемых офисов, а с другой, нужно оценить необходимость резкого наращивания количества приёмов биометрических слепков для ЕБС. Не рискуя при этом их качеством. Уверенно полагаю, что введение видео-сеанса связи было бы вполне достаточным каналом для того, чтобы принимать клиента на обслуживание и при этом не создавать угрозы «загрязнения» ЕБС.

И еще есть блок вопросов, связанных с развитием системы бюро кредитных историй, в том числе для расчета показателя долговой нагрузки (ПДН) – тема, которая никуда не исчезла, и потребует специального внимания для учета специфики карантинного периода.

– Есть мнение, что карантин продлится ещё минимум месяц. Насколько для вашей работы критично продление карантина?

– Последние шероховатости в организации нашей работы мы сгладили. Мы морально готовы работать в любых условиях с нарастающей интенсивностью. Возникновение у банков вопросов означает, что они хорошо себя чувствуют. Главное, чтобы карантин закончился нашей общей победой. Чтобы никто из клиентов не остался обиженным. Мы все понимаем, что люди находятся в состоянии повышенного стресса от долгого нахождения в замкнутом пространстве, экономической неопределенности, снижения дохода. Основная задача банковской системы в этих непростых условиях – оказать своим клиентам - и гражданам, и организациям - максимальную поддержку в решении их финансовых проблем. А задача НСФР – всеми силами помочь банкам в выполнении этой функции и вывести банковскую систему из периода карантина устойчивой, высокоцифровизированной и еще более клиентоориентированной. Все вместе – мы обязательно победим!