Кристофер Дембик: «Негативный для мира сценарий не связан с торговой войной США и Китая» A− A= A+

Президент США Дональд Трамп недавно объявил о повышении пошлин на экспортируемые в США дорогостоящие китайские товары, таким образом пытаясь в очередной раз оказать давление на Пекин и стремясь ускорить заключение нового торгового соглашения. О том, как в дальнейшем может развиваться ситуация в мировой экономике, в том числе с учетом американо-китайских взаимоотношений, редакция портала Finversia.ru попросила рассказать Кристофера Дембика, главу отдела макроэкономического анализа SaxoBank.

– Кристофер, один из важных факторов, влияющих сегодня на мировую экономику и настроения инвесторов, это взаимоотношения США и Китая. Не могли бы вы проанализировать ситуацию и дать прогноз, по каким сценариям в дальнейшем она может развиваться?

– Базовый (он же нейтральный) сценарий сейчас активно обсуждается на рынке, создавая предпосылки для дальнейших действий инвесторов. Большинство инвесторов придерживается точки зрения, что соглашения между США и Китаем не будет. По сути, первоначально ожидалось, что данное решение будет принято в начале мая. Но сейчас понятно, что оно, скорее всего, будет перенесено на июнь-июль. Сейчас внимание Штатов, хоть они и продолжают экономическую борьбу с Китаем, в большей мере отвлечено на Иран.

Что касается негативного сценария, то здесь речь идет не о взаимоотношениях США и Китая, а о противостоянии США и Европейского союза. Американский президент Дональд Трамп уже четко дал понять, что него есть определенные претензии к Евросоюзу, и со стороны Штатов уже наготове есть соответствующие акции. Он сделал несколько заявлений относительно европейских стран, в частности, обвинил Германию в том, что у нее с США несправедливый торговый баланс. И в рамках негативного сценария Трамп будет пытаться использовать противоречия и разобщенность в рамках Евросоюза для того, чтобы усилить на него давление и получить определенные преимущества.

Если говорить об эффекте от последствий такого рода торговых войн, то, по оценкам Европейского центрального банка, в 2018 году экономический ущерб для ЕС составил €5,5 млрд. Если негативный сценарий будет реализовываться, то в текущем году потери существенно возрастут. Хотя, если смотреть на общую картину, то потери ЕС будут едва ли больше, чем у Китая и других участников торговых войн.

Позитивного сценария, по сути, нет. Потому что базовый сценарий при существующих обстоятельствах и будет являться положительным. Конечно, многие страны-участники торговых войн будут пытаться договариваться для достижения различных торговых соглашений, и какие-то локальные улучшения ситуации тоже могут быть.

Здесь хотелось бы отметить, на этом фоне сегодня многие участники международного глобального экономического процесса осознают, что глобализация не работает должным образом, не функционирует, как надо. Процессы, происходящие в ее рамках, не дают странам адекватных возможностей для защиты своих интересов. И поэтому многие страны, как мне кажется, все больше будут склоняться к пути, по которому пошел господин Трамп. А именно, вводить меры протекционизма.

Что касается протекционизма, то хотелось бы сразу обозначить нашу позицию. В протекционизме как таковом нет ничего плохого. Те страны, которые это понимают, уже смогли укрепить свои позиции. Например, Мексика. Это государство смогло поднять свою промышленность, нарастить свой потенциал, отбирая рабочие места и производственные мощности у США.

Между тем лидеры многих государств, входящих в Евросоюз, ведут себя осень наивно. С одной стороны, они хотят быть лидерами в сфере Big Data, искусственного интеллекта. Но при этом думают, что протекционизм – это плохо. И, конечно, страны ЕС потихоньку начинают проигрывать в технологическом соперничестве с Китаем, который в свою очередь все последнее время как раз в полной мере вводил меры протекционизма – финансирование, субсидирование различных компаний и бизнесов, которые ведут работу по развитию современных высоких технологий.

– Давайте вернемся к теме сценариев. Что может служить сигналом для инвесторов начала развития того или иного сценария?

– Индикатором начала того или иного сценария будет служить поведение китайского юаня. Если он начнет падать, то, скорее всего, мы будем иметь базовый сценарий. Сейчас отношение юаня к доллару примерно 6,75. Но если мы увидим его на отметке 6,5 – это будет предтеча базового сценария. Для Китая это будет означать снятие торговой напряженности.

Что касается негативного сценария, который лежит в плоскости взаимоотношений между ЕС и США, то он во многом будет зависеть от того, как Соединенные Штаты поведут себя после майских выборов в Европейский Парламент. И тогда нужно отслеживать те сообщения и месседжи, которые будет посылать Трамп относительно партнерства с Европой.

Сейчас открывается новый раунд переговоров в рамках достижения торгового соглашения по различным промышленным товарам между ЕС и США. И в Евросоюзе есть довольно оптимистичные ожидания, что данный раунд завершится к концу октября 2019 года. Хотя, я думаю, что этого не случиться.

При этом я замечу, что, говоря о сценариях, мы сейчас обсуждаем краткосрочный период. Мы не рассматриваем какие-то макроэкономические процессы, например, показатели рецессии китайской экономики и т. п. Они в таком коротком окне не релевантны.

 

– Как сценарии отразятся на рынках развивающихся стран, в том числе России?

– Что касается базового сценария, то и для российского рынка, и для других развивающихся рынков он будет скорее положительным, поскольку риск рецессии, по сути, подойдет к концу. Глобальные игроки поймут, что этот риск уже не рассматривается, и таким образом объемы экспорта будут наращиваться (на данный момент, замечу, показатели по экспорту просто ужасные – у Южной Кореи, у Сингапура, например). Напомню, что примерно год назад Китай начал активную кредитную экспансию, которая усилит позитивный эффект для развивающихся стран, и для РФ в том числе, если будет реализовываться базовый сценарий.

Что касается последствий в рамках негативного сценария усиления торговой напряженности между ЕС и США, то для развивающихся рынков здесь довольно ограниченный спектр последствий. В целом можно сказать, что каких-то серьезных результатов не будет. Пострадают в первую очередь отдельные европейские рынки, например, немецкий автопром, показатели по которому сейчас и так падают. Но хотелось бы еще раз подчеркнуть – в глобальном масштабе это не будет иметь каких-либо серьезных последствий.

– Есть ли самый стрессовый сценарий, который может привести к новому витку кризиса?

– Что касается самого негативного сценария, который может случиться, то он связан с банальной нехваткой долларовой ликвидности. Потому что многие страны, особенно развивающиеся рынки, занимают деньги в долларах США. И таким образом им необходимы долларовые вливания, долларовые заимствования. Посмотрите, пример Турции. Что сейчас происходит? Там мы наблюдаем низкую долларовую ликвидность. И на этом фоне создаются кризисные предпосылки, обостряется политическая борьба.

Многие экономисты в своих прогнозах обращают внимание на то, как могут повести себя регуляторы разных стран, как на рецессии отразятся те или иные события. Но для того, чтобы отслеживать самые важные моменты, нам нужно обращать внимание именно на долларовую ликвидность и отслеживать объем общего долга в долларах США.

– Этот мониторинг что даст? Как на ситуацию можно влиять?

– Если мы говорим о странах, то никак. Как государство мы ничего не можем сделать. По сути, все решает американский центробанк – Федеральная резервная система (ФРС). Они занимаются печатанием денег, и только от них зависит корректировка действий. Они задают тон.

Что касается инвесторов, то они безусловно, сильно озабочены поведением доллара, будь то его укрепление или ослабление в долгосрочной перспективе. Соответственно, сейчас мы видим попытки диверсифицировать рынок Форекс в части валютных операций. То есть, многие инвесторы все внимательнее поглядывают в сторону юаня в качестве дополнительной резервной валюты. И здесь нужно внимательно отслеживать ситуацию.

– Вы упомянули о важности высоких технологий с точки зрения формирования мировой экономической конъюнктуры. Известный российский ученый, профессор МГУ Елена Ведута в интервью нашему порталу, ссылаясь в числе прочего на президента Всемирного экономического форума в Давосе Клауса Шваба, сказала, что многие ученые-экономисты сегодня говорят: глобальная конкурентная борьба переходит в область создания искусственного интеллекта в управлении. И что важно, в рамках отдельных для каждой страны национальных стратегий. Вы с этим согласны?

– Есть три момента, когда мы говорим о новых технологиях. Первый – это экономические преимущества, которые дают эти технологии. Второй момент – это предпосылки для формирования экономического неравенства, которые они создают, поскольку страны-носители технологий занимают лучшие конкурентные позиции. И третий момент – это безопасность и суверенитет. Возьмем для примера, технологию 5G, которая очень важна с точки зрения промышленных и технологических достижений. Но Евросоюз, к примеру, не может реализовать эту технологию самостоятельно и приобретает ее у Китая. А это совсем не умная практика – покупать такого рода ключевые технологии у какой-то страны, пусть даже у вас с ней самые хорошие отношения. А у ЕС с Китаем в целом нормальные отношения. Но речь идет о том, что покупатель такого рода технологий ставит на карту свой суверенитет. Поэтому крайне важным является государственное финансирование разработки и внедрения новых технологий, для того, чтобы этот суверенитет сохранить. А что мы видим, к примеру, в случае с Великобританией, где люди проголосовали за Brexit? То есть они, по сути, с одной стороны выступили за то, чтобы сохранить суверенитет. Но при этом британские власти сегодня открывают свой рынок для технологий 5G из Китая. Тут налицо явное противоречие.