Отдать мегапроект молодым A− A= A+

Светлана ГЛИНКИНА

Заместитель директора Института экономики РАН

Рухнули последние иллюзии по поводу того, что Запад нам поможет выстроить национальную экономическую политику, отвечающую современным вызовам. Увы, недавняя серия санкций, да и в целом ситуация на Украине доходчиво разъяснили каждому, что подобного рода заботы вовсе не входят в сферу интересов наших «учителей». А значит, формулировать задачу и тем более решать её мы должны, опираясь прежде всего на собственные силы.

Новая концепция национального развития России в условиях глобального мира была предложена президентом ОАО «РЖД» Владимиром Якуниным в начале этого года. А в майском номере наш журнал полностью посвятил этой теме раздел «Без границ». Думается, однако, что масштабы и актуальность задачи слишком велики и значимы, чтобы обойтись одной публикацией. В этом номере мы продолжаем разговор о путях и способах развития страны и приглашаем принять в нём участие всех наших читателей и авторов.

— Совсем недавно на конференции по итогам трансформации в российском поясе соседства была озвучена официальная статистика, из которой следует, что лидерами в этом ареале сегодня являются Туркмения, Узбекистан, Азербайджан, Белоруссия и Армения. А через неделю я привела эти данные в своей лекции, и случился казус: студент из Армении с удивлением воскликнул: «Вот спасибо-то. А мы и не знали, что так хорошо живём и наша страна лидирует на постсоветском пространстве!»

Ситуация из категории соломоновых: когда и статистика верна, и студент тоже прав. Статистика беспристрастно фиксирует темпы роста ВВП и выделяет пятёрку республик-лидеров. Пристрастность возникает чуть позже — когда мы, опираясь на цифры линейного роста, делаем вывод, что экономика в этих странах быстро развивается и всем остальным следует на них равняться. Эту-то подмену и выявил мой студент: не может такого быть, чтобы экономика развивалась хорошо, а люди были недовольны.

Собственно, никакой подмены на самом деле нет. Экономисты прекрасно понимают, откуда берутся в данном случае темпы роста: половина республик-лидеров располагает природными ресурсами, конъюнктура даёт на них высокие цены, вот вам и рост. Армения, правда, из этого ряда выпадает. Но есть ещё армяне, а люди — в соответствии с сегодняшними экономическими стандартами — тоже ресурс, которым можно торговать, как нефтью и газом. Миллиарды долларов, которые отсылают домой гастарбайтеры, давно стали важной статьёй доходов национальных экономик, а в той же Армении — важнейшей.

И только Белоруссия на этом фоне стоит особняком. Она также не располагает природными ресурсами, но сумела сохранить полноценный реальный сектор — сельское хозяйство, машиностроение, перерабатывающую промышленность. Правда, в пятёрке лидеров она на предпоследнем месте, и можно, конечно, спорить об эффективности её «особой политики». Бесспорно, однако, что экономика страны живёт и развивается. Уже потому хотя бы, что белорусам не нужно «отдавать в лизинг» своих сограждан, чтобы обеспечить экономический рост.

БДМ: Честно говоря, я с трудом представляю сегодняшнюю жизнь без гастарбайтеров. Боюсь, что Москва по уши бы увязла в грязи, и нашему мэру было бы совсем не до конкурсов на лучшее обустройство дворов. Но главное даже не в этом. Есть объективное технологическое отставание — от медицины до электроники. И без гастарбайтеров — но уже с Запада, без западного капитала — нам вряд ли удастся его преодолеть…

Спорный вопрос. Японцы, во всяком случае, сумели, и во многом — именно потому, что не стали фетишизировать экономический рост. А вот наши недавние союзники по соцлагерю решили пойти более лёгким путём. За 20 с лишним лет они накопили очень любопытный и неоднозначный опыт. Для нас, как мне кажется, он представляет исключительную ценность и совершенно незаслуженно обходится вниманием.

Присоединение новых членов ЕС происходило в самых благоприятных условиях. Им выделили серьёзные деньги, оказали техническую помощь, более того, для каждой страны выстроили дорожную карту: что и когда нужно сделать, чтобы поэтапно войти в Европейский союз. И что же получилось?

С точки зрения современной экономической статистики — всё прекрасно: есть рост, идёт модернизация, внедряются новые технологии, происходит облагораживание структуры экспорта. А люди недовольны. И я даже не беру такие страны, как Болгария и Румыния. Недовольны в Словакии — признанном лидере всего интеграционного проекта. Потому что как таковой национальной экономики в стране не осталось. Есть одна отрасль, к тому же «отвёрточная». И от того, что это автомобилестроение, а не нефть, так хорошо знакомые нам прелести «иглы» никуда не делись. Словакам сейчас приходится с тревогой осознавать новые реалии: их благополучие теперь всегда будет зависеть от малейших колебаний конъюнктуры. Назвать такой результат успешным экономическим развитием язык не поворачивается.

По существу, над Центральной и Восточной Европой был поставлен масштабный эксперимент: кандидатам в новые члены ЕС предложили добровольно отказаться от суверенитета — сняв для иностранного капитала все ограничения. В результате транснациональные корпорации с самого начала получили полную свободу рук: назначали одни страны лидерами, а другие отбрасывали на обочину, вкладывали средства в одни производства и закрывали другие. Капитал перестраивал национальные экономики в той логике, которая ему присуща, то есть в интересах получения максимальной прибыли. Неважно, что тысячи польских инженеров в итоге остались без дела и вынуждены отправляться в другие страны на заработки. Зато теперь их называют лучшими сантехниками Европы.

Человек с точки зрения капитала не имеет права на национальность, веру, культуру и пристрастия. Это всего лишь обезличенный «хомо экономикус», задача которого — увеличивать вложенный капитал. И на этом конечном уровне теория экономического роста понятна и логична. Но когда её разворачивают на всё многообразие экономики и, более того, совершают подмену, ставя «рост» на место гораздо более масштабной категории «развитие», мы получаем то, что получаем: в благополучной Венгрии (в её экспорте 60% приходится на машиностроение!) недавно опять победили на выборах те, кто демонстративно снял с правительственного здания флаг Европейского союза.

БДМ: Венгров понять легко: как смириться с тем, что 80% их экономики оказалось в руках иностранных компаний? А если копнуть чуть глубже, то нетрудно обнаружить, что те страны, из-под зависимости которых Венгрия с таким трудом и кровью ещё не так давно вырывалась, опять вернулись, хотя и в другом формате. Но даже с учётом этого уроки, извлечённые из опыта соседей, не избавляют нас от необходимости привлечения иностранного капитала и технологий. И для нас пока на первом месте стоит не столько вопрос защиты, сколько вопрос привлечения.

К счастью или к несчастью, но путь, на который согласились наши западные соседи, России никто не предлагал и никогда не предложит. Прежде всего потому, что это невозможно. В интеграцию стран Восточной и Центральной Европы в ЕС вложен триллион евро. И его, естественно, не подарили. Задолженность региона перед Западом оценивается сегодня почти в тот же триллион евро! Сколько же нужно вложить в Россию и каким долгом для нас это тогда обернётся? Нет таких денег, таких сил, а значит — нет и такого пути.

И в связи с этим очень важно, что авторы концепции не остановились на чисто теоретическом развенчивании либеральных экономических воззрений. В качестве полигона для реализации альтернативной «экономики с человеческим лицом» они предлагают конкретный и абсолютно реальный проект «Трансевразийский пояс развития». Реален он прежде всего потому, что откладывать освоение Сибири и Дальнего Востока мы уже просто не можем — время вышло. Второй важнейший момент — это большой модернизационный проект. Я в принципе считаю, что объединить Россию можно только на основе мегапроекта. Так было при Петре, так было и при советской власти, когда огромные территории были интегрированы в единый Советский Союз на основе общего модернизационного проекта. Ну и в-третьих, наконец, проект абсолютно прагматичен в том плане, что изначально ориентирован на привлечение как иностранного капитала, так и технологий.

БДМ: Проект-то, может быть, и ориентирован, но знает ли об этом граф Потоцкий, а главное — как его уговорить?

А не надо никого уговаривать. В российском сознании, к сожалению, всё ещё живёт то ли благоглупость, то ли непонимание очевидных вещей. Мы третий десяток лет твердим, что у нас плохой инвестиционный климат, к нам не приходит иностранный капитал, поэтому давайте будем снижать налоги, убирать все барьеры и стелить ковровую дорожку… Не это ему нужно. Он придёт, когда увидит настоящий инвестиционный проект.

В этом смысле проект «Трансевразийский пояс развития» безусловно привлекателен. Сегодня всем нужны ресурсы. И все знают, что в Восточной Сибири только разведанные месторождения на начало 1990-х оценивались в $3 триллиона. С учётом инфляции цифру, полагаю, можно смело удваивать. И бизнесу не надо растолковывать, что лежащие в российской земле богатства без инфраструктуры взять невозможно. Поэтому настоящий инфраструктурный проект по определению выгоден: любой, кто берётся строить дорогу, завод или город, обязательно оговаривает своё право участвовать в разработке месторождения, к которому эта дорога ведёт. И неважно, сам ли он воспользуется этим правом или перепродаст кому-то другому — это всегда высоколиквидный актив. Вот почему — если мы откроем свои кладовые, сами начнём вкладываться в «пояс развития», а потом пригласим партнёров — от предложений отбоя не будет. И с Запада, и с Востока.

Трансевразийский пояс развития — большая и очень интересная площадка как для отечественных, так и для зарубежных игроков: реальных компаний, реального бизнеса. Включать в проект их можно в самых разных форматах. Ограничение только одно — не позволить транснациональным корпорациям скупить всё и занять доминирующее положение на рынке.

Китайцы, кстати, очень грамотно решают эту задачу. Пожалуйста, приходите, но — только совместные предприятия. Для транснациональных корпораций они установили жёсткий и многофакторный контроль. Первым делом докажи, что у тебя есть лицензии, права собственности на открытие, возьми и обучи нашу рабочую силу, мы тебе определим долю продаж на внутреннем рынке, квоту поставок за рубеж, и только тогда скажем: да, ты нам нужен.

БДМ: Бесспорность такого подхода, полагаю, уже и для россиян очевидна. Но вы ведь сами сказали, что начинать проект предстоит нам, что мы сами вначале должны вложиться. А это не только деньги, но прежде всего люди — сотни тысяч, а то и миллионы человек. Кто поедет осваивать Дальний Восток?

Ну, уж конечно, не мы с вами. Обживать новые земли должны молодые. Тут двух мнений быть не может, тем более что и БАМ, и большинство предприятий, которые составляют каркас нашей экономики и, кстати, кормят нас по сей день, создавались именно молодёжью. Другое дело, что просто так — даже за большими деньгами — ехать в необжитые края охотников найдётся немного.

На первый план в связи с этим выходит задача целеполагания: для чего нам нужен Дальний Восток? Есть как минимум два ответа на этот вопрос. С точки зрения экономического роста всё просто: нужно добыть из земли ресурсы и доставить их потребителям — отечественным и зарубежным. Проще всего это сделать, опираясь на дешёвый труд гастарбайтеров. По существу, это хорошо известный нам вахтовый метод, и к тому же хищнический, потому что изначально предполагает экономию на всём, в том числе на экологии. А значит, главная задача — заселение огромных территорий страны — так и не будет решена.

Совсем по-другому выстраивается картина, если подходить к ней с позиции развития. Креативна уже сама по себе задача продвижения страны на бескрайние просторы. И какие просторы! Восточная Сибирь — это нетронутые заповедные края с могучими реками и самым крупным в мире озером с пресной водой. И это вам не «голубой» Дунай, который уже давно стал серым. Россия обладает фантастическим ресурсом незагаженной земли. Стоит он уж никак не меньше всех разведанных и неразведанных месторождений вместе взятых. Надо только по уму распорядиться этим богатством, не хищнически.

Возможности такие есть. Не зря, полагаю, эти просторы ждали своего часа 300 лет. Человечество сегодня располагает целым арсеналом энергосберегающих, экологически чистых технологий, в том числе в сфере добычи и переработки полезных ископаемых. Алгоритм взаимодействия прост, понятен и обоюдовыгоден: вы нам технологии, а мы вам за это — байкальскую воду или право участвовать в разработке месторождений. И не только. Открываются уникальные перспективы перед экологическим сельским хозяйством. Богатство невероятное. То, за что сейчас всё человечество бьётся — за чистый воздух, здоровое питание, за экологию, — всё это мы сможем обеспечить. Это и есть прорыв. Нам сейчас даже не столько шестой технологический уклад нужен, сколько правильный подход к тому богатству, которое у нас есть.

БДМ: Шестой уклад, думаю, всё же не помешает, а в остальном — готов согласиться. Масштаб работы таков, что и в целях нельзя скромничать. Тем более что в общественном сознании «фишка перевернулась». После того как олимпийский Сочи стал реальностью, возник спрос на большие дела. Я с большим интересом слежу, как в Крыму люди стараются не просто всё сделать по-честному, но и по высшим мировым стандартам. Насколько, однако, эти настроения разделяет молодёжь? Особенно с поправкой на то, что Восточная Сибирь — это не совсем Крым.

Климат вдоль Транссиба и БАМа, безусловно, не курортный, но вполне здоровый и благоприятный для жизни. А что касается мировых стандартов, то если кто их и впитал, так это молодёжь. Другое дело, что ребят надо готовить — и профессионально, и концептуально. Совершенно очевидно, что в качестве «хомо экономикус» в Восточную Сибирь они не поедут. А чтобы стать активными созидателями, нужно как минимум «въехать» в проект, попытаться найти в нём своё место. Мне очень нравится идея с молодыми архитекторами: в столицах большинство их обречено на невостребованность, а тут — ты не просто нужен, но можешь с чистого листа проектировать новый город для новой жизни. Заманчиво. Но точно так же открываются перспективы для экономистов, инженеров, учителей. Да и ту же торговлю, если начинать с нуля, можно сделать совсем по-другому. Поэтому у меня два конкретных предложения.

Во-первых, ввести изучение проекта в программу нескольких ведущих вузов. Это может быть и цикл лекций, но лучше, на мой взгляд, организовать специальные семинары, чтобы студенты сразу же включались в работу — набрасывали эскизы и наполняли конкретным содержанием как само понятие «новый город», так и стиль жизни его обитателей. Лучше их никто не справится с этой задачей.

А ещё я бы весь проект целиком отдала молодым. Сторонники экономического роста, наверное, меня не поймут. Но те, кто помнит себя в этом прекрасном возрасте, хорошо знают, насколько важно для молодого человека, чтобы дело, которым занимаешься, было твоим. А ещё лучше — нашим. Как для развития личности, так и для самого дела. Что же касается ответственности, то мой преподавательский опыт убеждает, что у сегодняшней молодёжи её ничуть не меньше, чем у тех, кто строил Магнитку и БАМ.

Беседовал Виталий КОВАЛЕНКО