Чего боится Центробанк? A− A= A+

Основные проблемы финансовой системы страны не могут быть решены регулятором.

На Петербургском международном экономическом форуме глава Центробанка Эльвира Набиуллина в споре с министром экономического развития Максимом Орешкиным заявила, что не видит серьезных рисков для финансовой стабильности в России и «пузыря» на рынке розничного кредитования.

Однако давайте откроем вышедший в конце мая месяца отчет Центробанка под названием «Обзор финансовой стабильности». В нем сам Центробанк более чем на 50 страницах детально рассматривает риски для финансовой системы страны и то, как регулятор борется за их снижение.

Что же мы видим?

Основными рисками для экономики Центробанк в отчете называет замедление глобального экономического роста, неопределенность политики центральных банков ведущих западных стран и геополитические факторы, в первую очередь – торговую войну США и Китая и Brexit. Также для экономики России важны риски ужесточения международных санкций и нарастания внутренних проблем российской экономики.

Значительная часть отчета посвящена уязвимостям финансовой системы страны и принимаемым Центробанком мерам для снижения рисков.

На первое место Центробанк поставил риск быстрого роста долговой нагрузки россиян. Годовой темп роста в ипотеке и потребкредитовании в 1 квартале 2019 года составил 24%, в том числе доля ипотеки с первоначальным взносом менее 20% составила 42% от всех выданных ипотечных кредитов. При этом реальные доходы россиян не растут уже несколько лет подряд.

Для борьбы с ростом розничного кредитования Центробанк применяет весь арсенал доступных ему мер. В первую очередь за счет формирования больших резервов по ссудам Центробанк пытается сделать выдачу таких кредитов невыгодной для банков. Первые серьезные ужесточения норм резервирования вступили в действие в середине 2018 года. Однако их эффективность оказалась недостаточной, что и показал бурный рост потребкредитования в начала 2019 года. А буквально на днях Центробанк объявил о дополнительных мерах по повышению недоступности кредитов для россиян.

Полезность столь ожесточенной борьбы Центробанка за повышение недоступности кредитов для россиян вызывает серьезные сомнения. Как раз в момент затяжного падения доходов согласно социологически опросам любые крупные траты – покупка бытовой техники и электроники, ремонт квартиры, внезапные проблемы со здоровьем для половины наших сограждан представляет непростую задачу.

Без банковского кредитования, позволяющего растянуть эти расходы на несколько лет, россияне не станут экономить на малополезных тратах как, возможно, считают аналитики Центробанка, а окажутся перед лицом серьезных жизненных проблем. Если кредит в банке в экстренной ситуации получить не удастся, россияне будут обращаться за займами в МФО или к «черным» ростовщикам. Выплачивать такие займы гораздо труднее, чем банковские кредиты.

Так что я думаю, что руководство Центробанка, уже много лет, мягко говоря, лично не испытывающее материальных проблем, в своей борьбе с розничным кредитованием не учитывает реалии нашей страны и несколько перегибает палку. Тем более что ухудшения качества розничных кредитов из банковской отчетности пока не заметно.

На второе место Центробанк ставит риск валютизации банковского сектора и высокой зависимости от внешнего финансирования.

О серьезной зависимости банков от внешнего финансирования в условиях международных финансовых санкций говорить, на мой взгляд, пока рано. Равно как и о зависимости российских компаний от иностранных инвесторов.

А вот возобновление роста доли депозитов частных лиц и компаний в инвалюте на самом деле имеет место. Россияне, уставшие от регулярных девальваций рубля и обесценения их сбережений, часть своих банковских вкладов упорно открывают в инвалюте. И с такой стратегией сбережений в ближайшие годы Центробанк ничего сделать не сможет.

А вот выжать валютные вклады из традиционных банков в домашние кубышки Центробанк сможет вполне. Будет ли это лучше для финансовой системы страны и для россиян? Думаю, нет. Однако Центробанк продолжает упорную борьбу с валютными вкладами россиян, делая их привлечение для банков невыгодным.

Ну что ж, от такой политики регулятора банковские ячейки скорее наполнятся валютными сбережениями россиян. А тем россиянам, у кого валютные сбережения велики, придется оборудовать для их хранения квартиры-сейфы подобно знаменитому полковнику Дмитрию Захарченко.

Еще одним риском Центробанк считает рост краткосрочного фондирования банков. Проще говоря, 60% вкладов компаний и частных лиц открыты на срок до 1 года. Однако я не вижу, как Центробанк может заставить компании и частные лица открывать вклады на срок 3-5 и более лет. Тем более что вклады физлиц по российскому законодательству могут быть востребованы досрочно. Безотзывные же вклады в условиях российских реалий не будут пользоваться сколько-нибудь заметной популярностью.

Отдельно Центробанк отмечает риск роста концентрации кредитных портфелей банков на крупнейших заемщиках с высокой долговой нагрузкой. На девяносто две публичные российские компании приходится 35% от общего объема корпоративных кредитов.

Объясняется это просто. В условиях затяжной стагнации российской экономики на рынке остается не так уж много крупных компаний с устойчивым финансовым положением, которым банки могут предоставить кредиты. Особенно с учетом того, что лучшие крупные компании давно уже кредитуются в госбанках, в первую очередь – в Сбербанке и ВТБ.

Кредитование малого и среднего бизнеса – дело хлопотное и рискованное. Тем более с учетом все возрастающего давления государственных структур на этот самый бизнес. С кредитованием физлиц Центробанк борется всеми силами, как мы уже упоминали выше. Так кого же еще банкам кредитовать?

Что касается рисков для страховых компаний, то, по мнению Центробанка, они остаются на приемлемом уровне за счет высокого качества активов страховых компаний. Основным риском в страховании регулятор считает риск неверного или неполного информирования клиентов об условиях страховых продуктов.

Риски негосударственных пенсионных фондов (НПФ) по мнению регулятора за последние годы снизились за счет роста качества активов. Однако низкая доходность вложений НПФ внушает Центробанку опасения.

Насчет качества активов – на мой взгляд, низкая доходность вложений НПФ за последние пару лет как раз и объясняется крупными потерями НПФ в мутных схемах банков «московского кольца».

Можно ли считать, что все риски уже реализовались, а остальные вложения НПФ высокого качества? Не уверен.

Как видим, Центробанк в большинстве случаев все же достаточно трезво оценивает риски для финансовой системы страны и даже весьма активно борется за их снижение или нейтрализацию.

Значительно снизить многие риски на финансовом рынке могло бы ускорение роста российской экономики. Но должен ли Центробанк активнее участвовать в стимулировании роста российской экономики, как предлагали некоторые спикеры на форуме в Петербурге?

Эльвира Набиуллина считает, смягчение денежно-кредитной политики регулятора не только не даст повышения темпов экономического роста, но создаст дополнительные риски для инфляции и финансовой стабильности. Впрочем, Набиуллина обещает уже в ближайшее время рассмотреть возможность снижения ключевой ставки. Так что нельзя сказать, что претензии от участников форума руководством Центробанка не были услышаны.

Конечно, для ускорения роста российской экономики необходимы не столько усилия Центробанка, сколько глубокая реформа государственных институтов страны. О чем, кстати, и говорили некоторые спикеры Петербургского форума.

Однако, зачищая весь финансовый сектор страны и ориентируясь в этой зачистке на стандарты ведущих западных стран, Центробанк не учитывает особенности российской экономики – неразвитость финансового рынка, бедность значительной части россиян и как следствие – крайне малый объем частных инвестиций, а также весьма непростое финансовое положение огромного количества частных российских предприятий.

Если говорить о тех рисках финансового рынка, которые остались неназванными в вышеупомянутом отчете, то при сохранении позиции регулятора мы рискуем уже в ближайшие годы оказаться на финансовом рынке с долей государства 70%-80%. Именно это под мудрым руководство Центробанка уже произошло в банковском секторе. И именно к этому сейчас идет дело на большинстве важнейших секторов финансового рынка страны. А при таком подходе к регулированию нашего уважаемого мегарегулятора частный финансовый сектор России когда-нибудь придется фактически отстраивать заново.