Эта категоричная категоризация A− A= A+

Защитники прав российских инвесторов пока не нашли консенсус. 19 июня состоялась онлайн-встреча по законопроекту о категоризации инвесторов.

В минувшую пятницу на канале Finversia-TV в прямом эфире прошла онлайн-встреча по самому «горячему» вопросу рынка частных инвестиций в России – закону о категоризации инвесторов.

Встреча тоже получилась горячей: несмотря на улыбки, искры сверкали и стороны (в данном случае – те, кто принимает закон (председатель Комитета Госдумы по финансовому рынку Анатолий Аксаков) и те, кому его исполнять (представители профессиональных объединений, брокеров, частные инвесторы) констатировали свои исходные позиции.

Кстати, о сторонах. Ирония судьбы заключается в том, что на самом деле по обеим сторонам «баррикад категоризации» были люди, ставящие перед собой абсолютно идентичную задачу – защиту интересов непрофессиональных частных инвесторов. Просто Центробанк и Госдума хотят защитить их от излишних рыночных рисков, а брокеры и профессиональные объединения финансового рынка – от искусственных ограничений.

Причем на вопрос, что для частного инвестора опаснее – иностранные финансовые инструменты или отечественное финансовое регулирование, – каждый отвечает по-своему.

О перипетиях пресловутого законопроекта о категоризации инвесторов напоминать не буду – о нем достаточно говорилось в деловых масс-медиа и могу лишь рекомендовать последний обзор на портале Finversia.ru – «Опека или дискриминация». Скажу о другом – куда идем.

На вопрос, что для частного инвестора опаснее – иностранные финансовые инструменты или отечественное финансовое регулирование, – каждый отвечает по-своему.

Что у меня лично вызвало вопросы – упорное стояние многих участников этой дискуссии на позиции «Закон дурной, он не нужен вообще». И в этом смысле и Банк России и думский финансовый комитет выглядят более способными слышать аргументы оппонентов – законопроект за последние полтора года изменился в лучшую сторону, из него ушла чудовищная навороченная конструкция из четырех категорий инвесторов (остались две – неквалифицированный и квалифицированный). Но «непримиримая оппозиция» законопроекту продолжает пытаться бомбардировать самую идею проекта. Между тем 29 мая он уже принят в первом чтении Государственной думой. Возникает вопрос: если человек прагматичен, обладает мало-мальскими представлениями о том, как работает государственный аппарат, – будет ли он пытаться достичь невозможного (отказа от принятия закона вообще) или попытается улучшить механику применения закона? Ну, если, конечно, он не вообще равнодушен к закону и просто использует эту тему для формирования образа борца с регуляторным произволом. Но последнее – вряд ли, если знать тех, кто атакует законопроект (например, Анатолий Гавриленко). Эти люди в образах давно не нуждаются, поэтому сомневаться в их искренности не приходится.

Суровость российских законов легко компенсируется процедурной неопределенностью их исполнения.

Но тогда – следующий вопрос. Не лучше ли перестать просто стоять в виртуальном «пикете» на Неглинной (то, что лоббист закона – Центробанк, надеюсь, очевидно всем), а попытаться поработать над теми механизмами, которые с принятием этого закона появятся? В этом месте вспоминается инструкция самой двуполой в мире армии – израильской, где проблема насилия (по нынешнему – харассмента) всегда была актуальной… Сейчас уберите детей и беременных женщин, потому что инструкция звучит грубо: «если вы видите, что насилие неизбежно, – попытайтесь договориться на орал».

Если же приводить более изысканные сравнения, то, перефразируя классика, можно сказать: суровость российских законов легко компенсируется процедурной неопределенностью их исполнения.

В данном случае процедуры связаны с переводом инвесторов из категории «неквалов» в «квалы», с тестированием (которое и станет рычагом такого перевода), с «дедушкиной оговоркой» (кто пришел в инструмент ДО вступления закона в силу, того не будут заставлять выйти) и с правом «последнего слова» (если инвестор квалификацию не получил, но все же хочет войти в тот или иной инструмент, то он имеет на это право в пределах определенной законом суммы). Вот здесь – огромное количество вопросов. И как мне кажется (между прочим, обычному частному инвестору, которому тоже придется проходить этот «экзамен»), сейчас куда правильнее сосредоточиться на обсуждении этих процедур.

Если предположить, что у нас в стране есть политика стимулирования частных инвестиций в отечественную экономику, то почему она такая странная?

Что же до самого института категоризации инвестора – искренне не понимаю, почему он вызвал такой шквал негодования. Понимаю, что в данном случае беру на себя неблагодарную роль адвоката дьявола (в данном случае – это Центробанк), но все же аргументация против самой идеи выглядит сомнительной.

Противники закона утверждают, что это – ограничение прав и свобод граждан, в частности – конституционного права свободно распоряжаться своим имуществом. Да, но точно такое же нарушение по той же логике мы видим в случае с автомобилем. Автомобиль – наше имущество, мы имеем полное право им распоряжаться, но вот без водительских прав и экзамена на получение этих прав нам не разрешают на нем ездить…

Правда, тут мне могут возразить (продолжая аналогию), что если уж мы сели за руль – нас ограничивают знаками, но не определяют, по каким дорогам нам можно ехать, а по каким – нельзя. И здесь – нельзя не согласиться. Я тоже не понимаю, зачем неквалифицированным инвесторам ограничивать риски, перекрывая доступ к покупке тех или иных инструментов (например, целого сонма иностранных акций). 90% рисков (особенно для начинающих) лежат не в той или иной акции, а в использовании маржинальной торговли. Есть повышенные риски во фьючерсах и опционах. Но особого риска в конкретной акции, не входящей в тот или иной индекс, я не вижу. И разглядеть его никак не могу. Более того, как инвестор небольшой, я не понимаю, каким образом мои риски снизятся, если меня толкают в сторону рынка со страновым рейтингом BBB и перекрывают дорогу вложений в рынки со страновым рейтингом ААА. Это как-то не соответствует моим банальным представлениям об азах инвестиций.

Уж очень он крошечный – российский фондовый рынок. К чести Центробанка и тех, кто его создавал – вполне сопоставимый с западными технологически, но абсолютно скукоженный содержательно.

Тут, впрочем, тоже есть свой аргумент: Центробанк подталкивает россиян инвестировать, прежде всего, в отечественную экономику и дестимулирует инвестиции вне страны. Вроде логичная политика, но есть две беды.

Во-первых, если предположить, что у нас в стране есть политика стимулирования частных инвестиций в отечественную экономику, то почему она такая странная? Например, существует система ИИСов, по которым инвесторам дается налоговый вычет. Хороший стимул? Хороший – это признает и любой российский инвестор, и любой брокер, и любой государственный орган. Но вот только через ИИС и Санкт-Петербургскую биржу я вкладываюсь в американские «голубые фишки». А потом получаю от российского государства налоговые льготы за вложения в «чужую» экономику… Гениальный механизм, полностью соответствует воспоминаниям Райкина о разговоре с Брежневым: «Аркадий! Логику не ищи…». Представляю себе, чтобы в США давали налоговый вычет за вложения в российскую экономику… Так что: наши законодатели – в чем-то либеральнее всего мира…

Во-вторых, уж очень он крошечный – российский фондовый рынок. К чести Центробанка и тех, кто его создавал (тот же Анатолий Гавриленко, Роман Горюнов, Константин Корищенко, Игорь Костиков, Сергей Швецов – извините, старая интеллигентская привычка перечислять по алфавиту, а не по должности), – вполне сопоставимый с западными технологически, но абсолютно скукоженный содержательно. Полдюжины банков (в основном – государственных или окологосударственных), дюжина нефтепромыслов, дюжина металлургических концернов, «наше всё», «Детский мир» – и список «голубых фишек» фактически кончился). Инвестировать исключительно в этот рынок – это тоже самое, что «голландскую болезнь», которая и так давно стала бичом отечественной экономики (о чем как раз глава ЦБ Эльвира Набиуллина говорит), переносить еще и на личный капитал, на свое домохозяйство.

Сегодня идет вал пропаганды активных частных биржевых инвестиций. Эвенты, мероприятия, презентации… «С нашим приложением инвестировать легко!»… «Тинькофф Инвестиции: инвестиции – это просто!»… (просто? – хм…) «Инвестируй и получи акцию в подарок!»… «Миллениалы выходят на рынок инвестиций и порвут его!»…

…Возвращаясь к теме категоризации инвесторов в России. Пусть меня закидают подмоченными фьючерсами в день отрицательных цен на нефть, но я – за. Во-первых, потому что испытываю на себе такой же подход на площадке брокера в европейской юрисдикции (на которой торгую). Жесткие ограничения по плечам и по диверсификации рисков. Во-вторых, потому что иногда (не всегда) понимаю раздражение г-на Швецова, которое иногда выплескивалось на рабочих встречах по подготовке законопроекта: «для вас частные инвесторы – мясо, которое вы переламываете).

Особенно – сегодня.

Сегодня идет вал пропаганды активных частных биржевых инвестиций. Эвенты, мероприятия, презентации… «С нашим приложением инвестировать легко!»… «Тинькофф Инвестиции: инвестиции – это просто!»… (просто? – хм…) «Инвестируй и получи акцию в подарок!»… «Миллениалы выходят на рынок инвестиций и порвут его!»…

И – мелким шрифтом – сообщение, оставшееся почти незамеченным в потоке инвестиционных новостей. 20-летний американский паренек покончил с собой после попыток инвестировать через знаменитое приложение Robinhood. Когда-то я подшучивал на одной из конференций: «Интересный сервис для инвестиций. Робин Гуд – это ведь, насколько я помню, чтобы деньги богатых уходили к бедным?». Теперь – не до шуток. Потому что получилось ровно наоборот. И со смертельным исходом. Прав оказался миллиардер Леон Куперман, который совсем недавно заявил, что массовый приход мелких спекулянтов на рынок «закончится слезами».

Во что превратится закон о категоризации инвесторов в России – в способ предохранить от этих слез или в шлагбаум, который перекроет россиянам путь в мир биржевых инвестиций?

Вопрос, во что превратится закон о категоризации инвесторов в России – в способ предохранить от этих слез или в шлагбаум, который перекроет россиянам путь в мир биржевых инвестиций? И мне кажется, что ответ зависит уже не от самого закона, а от процедур, которые он вводит.

Луч прагматизма в царстве борьбы – два профессиональных объединения – НАУФОР и НФА – сегодня уже сосредоточились на этих процедурах и на последних поправках в текст закона. В понедельник, 22 июня в Комитете Госдумы по финансовому рынку пройдет новая рабочая встреча по этому поводу – возможно, какие-то вопросы и недопонимания будут сняты. Ждем.