Кредит который мы потеряли A− A= A+

Владельцы частных банков ищут покупателей на свой бизнес. Кредитование экономики сокращается.

10 лет назад в России работало более тысячи банков. Однако несколько лет активной банковской зачистки дорого обошлись и банковской системе, и государству. В итоге на 1 февраля 2020 года уцелело всего 396 банков, из них 263 крупных и средних банков с универсальной лицензией и 133 малых банка с базовой лицензией.

Пик банковской зачистки пришелся на 2015-2016 годы, когда в год отзывалось около 100 банковских лицензий. Сейчас активность зачистки пошла на спад. За 2019 год были отозваны или аннулированы лицензии 31 банка и произошло 12 реорганизаций в форме присоединения малых банков к более крупным. Скорее всего, до конца 2020 года мы лишимся еще не менее 25 банков. В такой ситуации своим большим успехом Центробанк считает выдачу в прошлом году первой за несколько лет новой лицензии банку «Банк 131» из Казани.

Но если пару лет назад основным фактором сокращения числа банков была зачистка Центробанка рынка от банкиров, выводивших активы или нарушавших требования печально знаменитого закона 115-ФЗ о легализации, то теперь ситуация изменилась. Все чаще причиной ухода банков с рынка становится неэффективная или нежизнеспособная бизнес-модель банка. Небольшому и среднему по величине частному банку все труднее выстроить прибыльную бизнес-модель в той ситуации, которая сложилась в российской экономике и банковском секторе.

Напомню, что государство в последние годы ясно показало, что готово покрывать любые убытки госбанков и почти любые просчеты в их бизнес-моделях. Частным банкам такая помощь государства, естественно, и не снилась. О честной конкуренции банков говорить в таких условиях не приходится.

Вот и набирает силу добровольная сдача банковских лицензий собственниками небольших банков. В среднем таких добровольных самоликвидаций частных банков  происходит по 10-12 в год. При этом добровольная самоликвидация банка – процесс долгий и трудный, как для владельцев банка, так и для его сотрудников. Придется предоставить Центробанку огромный объем документов, подтверждающих, что активов банка будет достаточно для погашения всех его обязательств.

Именно из-за бюрократической сложности самоликвидации владельцы банков при желании избавиться от него в предыдущие годы продавали банк новых владельцам. Но сейчас такая схема работает плохо. На рынке известно о нескольких десятках вполне добросовестных банков, владельцы которых не против были бы их продать, но не могут найти подходящего покупателя.

Желающих купить банк сегодня совсем мало. Банковский бизнес стал не столь привлекателен, чем он был 10-15 лет назад. Именно поэтому в последние годы случались весьма странные продажи небольших банков, которые потом использовались новыми владельцами в криминальных целях. Такие продажи бросают тень и на прошлых владельцев банка. А кому из бизнесменов сегодня нужны лишние уголовные дела?

Вместе с сокращением числа банков увеличивается доля государства в банковском секторе страны. Сейчас доля активов государственных и квазигосударственных банков уже превысила ¾, и продолжает медленно расти. При этом в топ-10 по активам входит всего 3 банка, которые не контролируются государством. А в некоторых секторах банковского бизнеса госбанки фактически занимают монопольное положение.

Но это вовсе не означает, что в банковском секторе страны низки риски. Наоборот – все риски банковской системы теперь концентрируются в крупнейших банках, в том числе – в банках, находящихся под контролем государства. И в случае очередного экономического кризиса в России Центробанку придется опять помогать крупнейшим банкам страны. Те же небольшие частные банки, которые успешно работали по 20 и более лет без всякой господдержки, сегодня вытесняются с рынка.

При этом выжившие банки в последние годы фактически сокращают кредитование бизнеса. За 2019 год объем кредитного портфеля предприятиям вырос на 4,5%. Это меньше показателей 2018 года (+5,8%), но больше, чем в 2017 году (+3,7%).

Если же посмотреть, как изменился объем кредитного портфеля предприятиям  (нефинансовым организациям в терминах отчетности Центробанка) за последние 4 года, то мы увидим рост с 33.2 до 33,8 трлн. рублей или всего на 1,8%. Это в разы меньше, чем даже «официальная» инфляция Росстата. А если еще учесть, что предприятия ежемесячно выплачивают банкам проценты за кредиты, то, по сути, мы имеем дело с сокращением реального объема денег, предоставленных банками реальному сектору страны.

Казалось бы, корпоративное кредитование – одна из основ успешного банковского бизнеса. Но банкиры не слишком стремятся его развивать. И для такого странного, на первый взгляд, поведения банкиров есть несколько важных причин.

Центробанк постоянно ужесточает регулирование корпоративного кредитования в стремлении покончить с выдачей больших объемов кредитов фирмам, связанным с владельцами банков. Это вполне логично и соответствует мировым практикам регулирования. К сожалению, в России реальное состояние бизнеса не всегда бывает возможно точно определить. Именно поэтому многие владельцы банков не доверяли деньги посторонним бизнесменам и стремились в первую очередь кредитовать свои бизнес-проекты, за что впоследствии и поплатились отзывами банковских лицензий.

Кроме того, требования Центробанка к финансовому состоянию предприятий-заемщиков банков зачастую излишне строги. В России бОльшая часть предприятий по критериям Центробанка не может считаться не то что первоклассными, но даже просто хорошими заемщиками. К сожалению, таковы реалии бизнеса в нашей стране, с которыми регулятор предпочитает не считаться.

Первоклассные же заемщики в результате банковской зачистки сосредоточились в нескольких крупнейших банках, в первую очередь – в Сбербанке и ВТБ. И перед остальными банкирами стоит непростой выбор – или не кредитовать никого вообще, или работать с теми клиентами, которые у них есть.

Еще одна важная причина проблем с ростом кредитования предприятий – непростая ситуация в российской экономике. Давление на частный бизнес со стороны государства усиливается, а вероятность успеха новых проектов мала. В этой обстановке даже первоклассные заемщики банков предпочитают не начинать новых масштабных проектов, не завоевывать новые для себя рынки, а понемногу развивать уже имеющиеся успешные направления бизнеса. И даже значительное снижение процентных ставок по кредитам в этой обстановке не подвигло бизнесменов к новым инвестпроектам и к активному развитию бизнеса.

Самое любопытное, что трудности с корпоративным кредитованием не обошли стороной даже крупнейшие госбанки. Например, глава ВТБ Андрей Костин в конце 2019 года в интервью немецкой газете Handelsblatt сказал: «Мы не наращиваем объемы корпоративного кредитования по той причине, что уровень закредитованности у многих из них и так слишком высок. Это касается, например, цементной промышленности, строительного сектора и даже добычи угля. А некоторые компании не предоставляют необходимой информации для обеспечения достаточного уровня прозрачности». При этом ограничение розничного кредитования Центробанком в России, по мнению Костина, не будет способствовать росту корпоративного кредитования.

Иногда я слышу от знакомых, что сокращение числа банков и объемов кредитования бизнеса их никак не касается. Ведь они не банкиры и не владельцы бизнеса. Но это вовсе не так.

Ведь у частных клиентов тоже сокращается выбор банков и других компаний финансового рынка, в которых можно обслуживаться. А предприятиям все сложнее получить кредит и развивать свой бизнес. Это обязательно отразится на числе рабочих мест и зарплате наемных служащих.