Реестр доходов, благотворительность от Сбербанка и деньги как источник заражения A− A= A+

С каждой новой неделей мы узнаем, что впереди у нас еще больше самоизоляции, а потому, возможно, и еще больше вынужденного возвращения к самим себе. И потому – ни слова о некоторых политиках, которые были героями некоторых из предыдущих обзоров, и их ну очень ярких заявлениях, хотя, конечно же, на прошлой неделе, именно эти политики, как всегда, «зажигали»!

Единый регистр населения – без согласий кому оно надо?

17 апреля этого года Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации приняла во втором чтении законопроект №759897-7 «О едином федеральном информационном регистре, содержащем сведения о населении Российской Федерации». Как принято, перед обсуждением законопроекта, вышли несколько публикаций в самых различных изданиях и новостных лентах.

Но, если утром 16 апреля «Парламентская газета» сообщила, что «В России могут создать единый регистр данных о населении», то днем Интерфакс вдруг заявил, что «ФНС России предложила внести доходы каждой семьи в специальный реестр».

Неужели «Парламентская газета», хоть и будучи первой, сообщила не все новости этой новости?

В самом законопроекте про доходы населения ни слова. Да и цели у законопроекта заявлены совсем иные. И главной, без сомнения, можно назвать цель, указанную в п.3 ч.2 ст.4 - обеспечение «актуальности и достоверности информационных ресурсов органов государственной власти».

Когда-то, в советское время нас учили, что если газета «Правда» пишет, что картофель – это ценная кормовая культура, то в стране - недород картофеля.

И если Интерфакс заявляет, повторю заголовок, что «ФНС России предложила внести доходы каждой семьи в специальный реестр» неужели это означает, что ФНС не хватает тех данных о доходах, которые она и так собирает?

Внимательно читаем текст публикации от «Интерфакса», пытаясь понять откуда взялась такая «новость». Вся статья построена вокруг выступления заместителя руководителя Федеральной налоговой службы (ФНС) Виталия Колесникова, который «заявил, что сведение всех официальных данных о человеке в специальный реестр позволит определять доходы каждого домохозяйства». Уважаемый чиновник рассуждает о возможностях, и говорит о том, что сейчас есть предмет боли – «мы не понимаем, какой среднедушевой доход семьи, как оказывать адресные меры социальной поддержки...».

И добавляет – «Реестр... позволит выстроить на основании данных человека, его семейные связи, соответственно, потом, используя информационные ресурсы других ведомств, можно будет рассчитать и доходы семьи, среднедушевые доходы»...

Шумиха, поднятая 17 апреля вокруг обсуждения несуществующей идеи создания нового реестра доходов, увела нас всех от того, что действительно стоит внимания, и проскочило (иначе это никак и не назовешь) в словах г-на Колесникова - «Приведение всех информационных систем к одному знаменателю будет рождать так называемый «золотой идеальный профиль» физического лица... не забирая какие-либо данные у человека, у членов его семьи».

Оставим рассмотрение того, насколько этот профиль человека идеален для заявленных целей, но то, что он «золотой» за счет объединения 30 видов сведений от 12 поставщиков данных, сомнений нет и быть не может.

Вопрос только в той самой оговорке про то, что сведения собираются воедино фактически без вмешательства самого гражданина, хотя за ним и остается право на исправление неточностей его собственного «золотого» профиля...

Скажите, что в этом плохого?

Во-первых, вам не странно, что золото принадлежит не человеку, цифровой профиль которого и есть это самое золото?

Во-вторых, вы верите, что если даже ради благих целей адресной материальной поддержки такие данные о каждом из нас окажутся наконец-то собранными воедино, то дело ограничится их использованием только для государственных целей?

И, в-третьих, в чем же тогда разница между этим, уже прошедшим два чтения законопроектом о сведении всех данных о человеке из большинства государственных информационных систем за счет неких идентификаторов, и ещё одним законопроектом (№ 747513-7), внесенным в Государственную Думу 5 июля 2019 года, в котором описывается, что есть такое тот самый «цифровой профиль»?.

Не в том ли разница, что сказав «цифровой профиль», мы должны сказать и про согласие граждан на использование их персональных и иных данных, что хоть и в усеченном, но в каком-то виде предполагалось в забытом теперь законопроекте?

Вопрос в итоге в том, что мы предпочтем? Оставаться пленниками патернализма, использующего пусть хоть ради материальной поддержки нас самих же наши данные, но, заметьте, без нашего на то волеизъявления? Или все-таки даже получение льгот и выплат должно предполагать осознанную активность граждан? Пусть хоть даже через предварительное согласие граждан на использование того самого единственного золота, или, как еще недавно любили говорить некоторые, «новой нефти», которое у граждан изначально было в цифровом пространстве – данных о себе?

Или нам уже никакая активность граждан не нужна, так как она всегда изначально вредна?

Какая-то страшная «оговорка по Фрейду» получается даже в предпочтении принятия законов...

От великого до смешного – всего один пункт

На прошлой неделе в одном из чатов мне попалась на глаза ссылка на «Открытое обращение сетевых непродовольственных ритейлеров».

Цель акции очень точно выражена в первых же строках – «Обращаем ваше внимание на то, что огромный сектор экономики - крупный сетевой ритейл непродовольственных товаров - вошел в список наиболее пострадавших отраслей в РФ. Однако при разработке мер господдержки были учтены в основном интересы малого и среднего бизнеса (МСП), при этом крупные операторы непродуктового ритейла остались в стороне!»

Вероятнее всего, сбор подписей владельцев непродовольственного ритейла – из той же череды действий отрасли, о которой было заявлено уже 6 апреля.

Но наше внимание привлекла не попытка получить господдержку, хотя история и учит нас что почти всегда она доставалась только крупным игрокам и почти всегда она приводила к тому, что её получатели становились еще больше.

Нас порадовал пункт 8 данного обращения: «В целях ограничения распространения инфекции через оборачивающиеся денежные знаки законодательно установить максимальную ставку (не более 1 %) комиссии по эквайринговым платежам».

Так и хочется спросить - то есть, у ритейла есть подтверждение того, что инфекция распространяется через «оборачивающиеся денежные знаки»?

И что ритейл пострадал именно от того, что из-за такого источника передачи инфекции были закрыты магазины?

И что у ритейла есть список таких магазинов, хотя его почему-то нет нигде в открытых источниках?

И что ритейл раньше, еще до пандемии, не просил о таком же ограничении?

И что Банк России разве уже не ограничил 27 марта 1% ту самую комиссию для онлайн-покупок на период с 15 апреля по 30 сентября этого года?

Или в обращении речь не про онлайн-покупки, а про все вообще?

Или ритейл хочет таких мер не только на период пандемии, но и «законодательно» навсегда, то есть даже тогда, когда не будет той самой неподтвержденной инфекции через денежные знаки?

Но как же тогда ритейл, не банки, а ритейл, будет стимулировать людей не использовать наличность если не будет страха инфекции?

Понимаю, что все мои вопросы риторические, но тогда задам еще пару риторических вопросов – а поговорку «В огороде бузина, а в Киеве - дядька» в ритейле также никогда не слышали?

Всем миром – против коронавируса

В моих обзорах достаточно часто приходится скрывать за вопросами критику или подталкивать к каким-то другим выводам... Но иногда мне везет и хочется просто сказать слова благодарности, даже если потом и есть какие-то предложения.

Именно к таким случаям и относится новость про то, что топ-менеджеры и сотрудники Сбербанка собрали 3 млрд руб. на борьбу с COVID-19.

Честь и хвала и сотрудникам Сбербанка, и самому Сбербанку, и надеемся, что такая помощь приблизит день победы над вирусом. И хоть в тексте информация выглядит несколько иначе – «Сбербанк направляет свыше 3 млрд руб., в том числе - за счет личных средств, которые были собраны топ-менеджерами и сотрудниками банка, на борьбу с пандемией коронавируса», все в любом случае скажут спасибо за этот акт благотворительности и ни у кого не возникнет сомнения, что это действительно столь нужное всем нам дело.

Чем еще важна эта новость? Уж если мы хотим и дальше быть уверенными, что благотворительность от финансовых институтов не есть решение проблемы взаимоотношений с властями, то лакмусовой бумажкой для нас может и должно стать участие в этой благотворительности сотрудников самой организации. Именно как в этом случае – участие сотрудников в сборе средств означает для нас всех критерий того, что дело это добровольное и нужное!

Давайте называть вещи своими именами - ведь когда финансисты видят риски какого-то проекта, любимым их противоядием становится призыв к софинансированию. Так и в благотворительности – если за основу для выделения адресной помощи от организации взять принцип софинансирования хотя бы один к одному из перечислений на благотворительность, сделанных самими сотрудниками, насколько часто мы сможем читать такие новости и не только от Сбербанка?

И насколько реже мы тогда будем удивляться благотворительности от формально убыточных компаний?

На этом на сегодня все, присылайте ваши подсказки того, что требует препарирования не предмет наличия или отсутствия логики и до новых встреч.

P.S. Совместный проект «Ищем логику с Эльманом Мехтиевым» портала Finversia.ru и журнала «Банковское обозрение».