Олег Ушаков: «Цифровые права составят серьезную конкуренцию ценным бумагам» A− A= A+

Основатель юридического бюро Sagrada Legal, эксперт в области цифровых прав и финансовых сделок, председатель комиссии по цифровым финансовым активам Совета ТПП РФ по финансово-промышленной и инвестиционной политике Олег Ушаков в интервью журналу «Юрист спешит на помощь» рассказал о том, чем цифровые финансовые активы отличаются от криптовалют, в чем их основные преимущества для инвесторов, могут ли они использоваться в сделках с иностранными контрагентами и с чем связано создание центральными банками своих цифровых валют.

– Можете рассказать понятным языком, что из себя представляют цифровые финансовые активы (ЦФА)? Чем они отличаются от традиционных ценных бумаг? В чем их различие от криптовалют?

– Здесь надо говорить шире, не только о ЦФА, а о цифровых правах в целом. Это понятие закреплено в Гражданском кодексе. Стоит сказать, что определение цифровых прав действительно очень похоже на определение бездокументарных ценных бумаг. Идея заключается в том, что запись в учетной системе дает право на что-то, например, на денежные требования. И в этом смысле ЦФА очень часто сравнивают с ценными бумагами. В чем же отличие? Идеология цифровых прав заключается в том, чтобы они могли реализовываться без посредников или с их минимальным количеством. Так, в Гражданском кодексе прямо говорится, что распоряжение, осуществление, залог цифровых прав осуществляются без обращения к третьему лицу. При этом в российской правовой системе нельзя сказать, что цифровые права – это полностью децентрализованные финансы. Скорее, в этом случае можно говорить лишь о некоторых элементах того, что называется DeFi. Если сравнивать с криптовалютами, то здесь надо понимать, что в современных российских реалиях цифровые права не могут быть средствами расчета.

При этом я допускаю, что ЦФА могут быть допущены на биржу, но в этом случае, по сути, это будут те же самые ценные бумаги только с другим способом учета. Их можно даже назвать такими токенизированными ценными бумагами. Тем не менее, даже если это произойдет, очень важно, чтобы сохранились именно классические цифровые права, которые осуществляются без обращения к третьему лицу. Для оборота таких активов уже созданы специальные операторы.

– ЦФА – это чисто российский продукт? Или его аналоги есть и за рубежом?

– Токены, аналогичные ЦФА, есть и в зарубежных юрисдикциях. Правда, не везде их статус прямо урегулирован. Часто в отношении таких активов используется термин «security-токены». Можно также говорить о том, что ЦФА – это во многом аналоги иностранных security-токенов.

При этом надо понимать, что в мире различных видов токенов больше, чем у нас сейчас есть в российском праве. Я надеюсь, что со временем перечень цифровых активов будет расширяться. Некая уникальность здесь в том, что на эту тему у нас есть прямое регулирование. Более того, российское законодательство идет путем формального разграничения цифровых прав и ценных бумаг. Я имею в виду, что как для ценных бумаг, так и для ЦФА есть свой отдельный закон. Почему это важно? Это как минимум удобнее для пользователя, в том смысле, что понятно, куда идти, если необходимо выпустить ценные бумаги, и куда идти, если надо выпустить ЦФА. В американской практике, например, есть случаи, когда эмитент выпускает токены, но при этом Комиссия по ценным бумагам и биржам трактует их как ценные бумаги. У нас в этом смысле проще понять, каким путем двигаться.

– Чем они могут быть интересны инвесторам? Каковы их ключевые преимущества для бизнеса и экономики в целом?

– Для инвестора я прогнозирую появление новых видов инвестиционных активов, при этом я думаю, что будущее будет за активами, которые обеспечены реальным имуществом. Форма токенов дает удобную форму инвестиций. Это и оборачиваемость, и удобство владения, и ликвидность. При этом я полагаю, что время необеспеченных токенов, как бы они не назывались, уходит. Сегодня важно еще и то, что криптоактивам легче выйти на зарубежные рынки. Учитывая, что криптоактив из одной юрисдикции может быть «запакован» в другой криптоактив, получается, что появляется доступ к зарубежной ликвидности, к зарубежным инвесторам. Я не исключаю, что со временем можно будет таким образом, находясь в России, инвестировать, например, в объекты недвижимости, которые находятся в другой юрисдикции.

– Есть мнение, что со временем рынок ЦФА станет таким же привычным, как и фондовая биржа. Согласны ли вы с этим? Как вы сами оцениваете его перспективы?

– Несмотря на то, что рынок сейчас еще не такой большой, я оцениваю его перспективы весьма позитивно. И хотя на рынке пока было не так много интересных инвестиционных идей, мне все-таки кажется, что они точно появятся. Я думаю, что многое будет также зависеть от интерфейсов, удобства пользования мобильными приложениями. Если они будут user-friendly, то, цифровые права со временем составят серьезную конкуренцию ценным бумагам.

– После введения санкций российские власти предложили использовать ЦФА в трансграничных расчетах. По вашему мнению, действительно ли данный инструмент будет востребован в сделках с иностранными контрагентами? Есть ли риск того, что в отношении операций с ЦФА могут быть применены санкции?

– Скорее всего, для того, чтобы использовать российские ЦФА для международных расчетов, их надо будет «завернуть» в какой-нибудь иностранный токен, который будет залистингован на иностранной бирже. Если участники этих сделок хотят избежать санкций, надо думать о том, как сделать их «невидимыми» для иностранных регуляторов. В принципе, все это возможно.

– Как вы считаете, какие вопросы еще только предстоит урегулировать в отношении ЦФА, чтобы повысить их привлекательность?

– Будет интересно, если у нас появятся новые виды цифровых прав, в том числе если будут урегулирования т.н. «титульные» NFT. Кроме того, уже даже в рамках текущего регулирования скоро появятся новые продукты, существенно отличные от рынка ценных бумаг, которые, безусловно, привлекут внимание к рынку цифровых прав. Речь идет в том числе о т.н. «гибридных» цифровых правах, сочетающих в себе элементы ЦФА и утилитарных цифровых прав (УЦП), о цифровых финансовых активах, обеспеченных залогом, банковскими гарантиями или иными способами обеспечения и т.д.

– Можно ли говорить о том, что центральные банки разрабатывают собственные цифровые валюты, чтобы сохранить свой монетарный суверенитет перед криптовалютами?

– Действительно, в каком-то смысле цифровые валюты центральных банков (ЦВЦБ) можно назвать альтернативой криптовалютам. И государству по вполне понятным причинам не нравится, что любое лицо в нерегламентированном порядке может выпустит свою валюту. Как не раз отмечали в Банке России, это называется денежный суррогат. Кроме того, необходимость разработки ЦВЦБ продиктована сегодня потребностью в быстром проведении расчетов, в том числе, в будущем, трансграничных.

– Недавно вы возглавили комиссию по цифровым финансовым активам Совета ТПП России по финансово-промышленной и инвестиционной политике. Расскажите, на решении каких задач вы планируете сосредоточиться в первую очередь?

– В ближайшее время мы уже запланировали проведение нескольких мероприятий, которые будут посвящены цифровым правам в их широком смысле. Эти мероприятия будут носить отчасти просветительский характер, поскольку не все знают, что это такое и как с помощью выпуска цифровых прав можно привлекать финансирование. Пожалуй, одна из целей – популяризация этой тематики. В основном, конечно же, это площадка для мероприятий, общения и, я бы даже сказал, создания рынка. Важно, чтобы вместе генерировались какие-то идеи, которые потом находили воплощение. К тому же со временем через ТПП можно будет реализовывать какие-то законодательные инициативы.