Власть и бизнес должны слышать друг друга A− A= A+

О том, как прошел уходящий год и что ожидает нас в году наступающем, мы беседуем с исполнительным вице-президентом РСПП, председателем Совета Ассоциации региональных банков России и главой Наблюдательного совета БДМ Александром МУРЫЧЕВЫМ.

БДМ: Так какое же настроение, Александр Васильевич, оставляет уходящий год? Честно говоря, в ответах на вопросы итоговой анкеты БДМ, присланных нашими читателями и авторами, много тревоги и пессимизма…

К сожалению, основания для тревоги есть, если судить по состоянию нашей экономики, показатели которой опустились до цифр кризисного 2009 года. Неслучайно Минэкономразвития уже не впервые пересматривает свой прогноз — и снова в сторону ухудшения. Причем, боюсь, и последний прогноз неточен — выйти на итог в 1,8% практически нереально, поскольку с января по сентябрь рост ВВП составил лишь 1,3%. И главным фактором обеспечения этого роста остается потребление, в том числе и банковская розница. Правда, рост потребительского кредитования сейчас немного притормозил, во-первых, потому, что банки наконец-то обратили внимание на нарастающий уровень рисков, а во-вторых, сказался жесткий подход регулятора.

БДМ: Тот самый случай, когда впору сказать: и слава Богу, что подход этот ужесточился. Шутка ли — до 40% портфеля потребительских кредитов относятся к необеспеченным, а это — бомба с зажженным фитилем… Но, с другой стороны, в кредитовании предприятий такого роста ведь нет? Почему?

Более того, здесь и темпы роста, и объемы падают. С одной стороны, потому, что нет спроса от предприятий, а с другой — и банковская система недодает кредитов реальному сектору, особенно когда речь идет о малом и среднем бизнесе. Банкам просто невыгодно их кредитовать — слишком большие средства приходится замораживать в резервах, да и стоимость заемных денег в таком случае возрастает. В итоге плохо всем: предприятие сидит без денег, а банковские деньги не работают, лежат мертвым грузом. Тут ведь как бывает: с иным предприятием банк работает уже не один год и отлично знает его платежеспособность, но по формальным признакам (нет залога, например) оно на первую категорию заемщиков никак не тянет. И в лучшем случае кредит ему дают под более высокий процент, а в худшем — не дают вовсе.

Да и сами предприниматели часто не рискуют занимать, потому что не видят реальной перспективы своего дела. И потому что рентабельность, даже по сравнению с первым полугодием кризисного 2009 года, снизилась — с 12,7 до 10,4%.

БДМ: Так это, как говорится, «средняя температура по больнице», а если брать конкретные предприятия, цифры, видимо, могут быть много ниже?

Конечно. Но и это не все тревожные признаки. Уменьшился и финансовый результат деятельности предприятий, почти на 18%. И хотя предприятий, получивших прибыль, все-таки вдвое больше, чем убыточных, но 18 тысяч компаний, получивших убыток, это очень много, да и сам убыток — более триллиона рублей. Это без субъектов малого предпринимательства, а там ситуация не менее драматична.

БДМ: Но власть же постоянно декларирует идею поддержки малого бизнеса. И что получается в реальности?

В реальности получается по-разному. И надо справедливости ради отметить, что правительство прилагает определенные усилия во благо малому бизнесу. И есть позитивные подвижки, в том числе по размыванию административных барьеров. С будущего года вновь созданным малым предприятиям и индивидуальным предпринимателям установлены налоговые каникулы. Или вот сейчас обсуждается выделение 100 миллиардов рублей на поддержку малого предпринимательства, за счет средств Фонда национального благосостояния, на возвратной основе. Пока решение не принято, но такова инициатива Минэкономразвития. Будем надеяться, что эту идею поддержат.

БДМ: Вот так и получается, что какие-то обнадеживающие меры — из будущего времени, а реальные трудности — из настоящего. И поэтому у каждого возникает классический русский вопрос: что делать?

Так ничего нового я не скажу. Надо менять модель экономики, выводя ее из сырьевой зависимости. Неужели мы нигде, кроме добычи углеводородов, не можем преуспеть? Неправда это. Есть у нас достижения и в других отраслях, в том числе и в новых технологиях. Другое дело, что нередко они носят характер «прорыва», не включены в систему. А здесь требуется именно системный подход, потому что диверсификация экономики — задача, рассчитанная не на один день или даже год. Когда, например, мы говорим о создании 25 миллионов рабочих мест, сразу же возникает вопрос: а кто на эти места придет? Откуда мы возьмем квалифицированных инженеров, конструкторов, технологов, рабочих, чья подготовка отвечала бы современным требованиям? То есть к задаче экономической присоединяется еще и образовательная. И так по всем направлениям, почему я и говорю о необходимости системного подхода. О том, что нужно рассчитывать не только сиюминутные потребности, но и то, что понадобится стране через 5–10 лет. Если такой перспективный взгляд будет, появятся и инвесторы, готовые вложить средства здесь, в России, а не выводить их за ее границы.

БДМ: Но это еще и вопрос доверия, разве нет? Трудно ждать от бизнеса последовательных действий, если государство все время меняет правила игры и «сюрпризы» следуют один за другим.

Я понимаю, о чем вы говорите, и РСПП уже высказал свою точку зрения и по изъятию накопительных пенсионных взносов, и по возбуждению уголовных дел без представления налоговиков. В обоих случаях не продуманы последствия, самое главное из которых — подрыв доверия к государству, к власти. А доверие — материя тонкая, нарушить его может даже какая-то сиюминутная мера, зато на восстановление порой требуются годы. Посмотрите, чем обернулось повышение социальных взносов для индивидуальных предпринимателей? Только за полгода их число сократилось на 474 с лишним тысячи. Не такой резкий, но тоже заметный отлив произошел и в сфере малого и среднего бизнеса. А ведь нельзя забывать, что в сегменте МСП сегодня занят каждый четвертый работоспособный россиянин. И хотя 25%-ная доля в общем обороте товаров и услуг по сравнению с 75–80% в развитых странах, кажется, невелика, но это все-таки четверть оборота! Неслучайно же во всем мире малый, в том числе семейный бизнес, считается основой стабильности и благополучия общества.

БДМ: Когда речь идет о сворачивании частного бизнеса, грешным делом закрадывается некое опасение: а может, это вообще политика такая: ставка на огосударствление экономики? Ну, примерно так, как произошло с нэпом?

Не думаю, чтобы дело обстояло так драматично, но государства у нас в экономике действительно многовато. Разумеется, есть стратегические отрасли, контроль над которыми должен остаться за государством, есть и мегапроекты, которые без государственных вложений просто неосуществимы. Однако со всем остальным вполне может справиться частный бизнес — и этому есть множество примеров. Но ему нужно помогать, особенно на первых порах, поддерживать его по всем направлениям. Речь не идет о каких-то «тепличных» условиях — должны быть понятные, стабильные «правила игры», внятные перспективы, разумная налоговая политика.

Есть и еще один важнейший момент: государственные предприятия обязаны сами быть примером отличного управления и эффективной деятельности. Своего рода «маячками», на которые будет равняться частный бизнес. Пока же здесь еще много проблем.

БДМ: Ну да, если вспомнить 2008 год, когда именно на спасение госбанков выделяли огромные бюджетные средства, а потом выяснилось, что далеко не все эти деньги использовали по назначению…

Однако, Александр Васильевич, не хотелось бы заканчивать нашу беседу на грустной ноте. Чего вы ждете от будущего года?

Прежде всего — здравомыслия и последовательности. Чтобы за словами сразу следовали конкретные дела. И чтобы власть и бизнес слушали и слышали друг друга. Это — основа взаимного понимания, а следовательно, и плодотворной работы. А она у нас — общая.

Беседовала Людмила КОВАЛЕНКО