Юрий Данилов: «Длинные деньги, наконец, появились, только на них нет спроса» A− A= A+

Юрий Данилов, ведущий научный сотрудник РАНХиГС и автор доклада НАУФОР, в интервью порталу Finversia.ru рассказал, откуда у российских частных инвесторов нашлись деньги для вложений в иностранные ценные бумаги, а также о том, что нельзя резать курицу, которая несёт золотые яйца.

– Юрий, во-первых, хочу выразить вам благодарность за такой важный и нужный доклад. Главным образом потому, что доклад получился честным и неподцензурным. Скажите, что вас больше всего удивило, когда вы готовили этот документ? Самое большое открытие?

– Это не первый доклад, который делает НАУФОР. В 2008 году мы делали подобный доклад. И тот доклад был сильнее даже в некотором смысле. Брокеры были богаче и откровеннее. Более фундаментальным получился доклад. Кроме того, я входил в состав авторов доклада по стратегии развития финансового рынка, который делал ЦСР в 2017 году. Могу сказать, что и этот документ был ещё более неподцензурным и откровенным. Возвращаясь к докладу НАУФОР от 2021 года, хочу сказать, что НАУФОР – это организация подотчетная Банку России, а поэтому мы старались особенно и не критиковать нашего регулятора. А вот в 2017 году мы позволили себе критику – и не только ЦБ. В свою очередь нас от критики тогда спас Алексей Кудрин, который возглавлял ЦСР.

Добавлю ещё пару слов про доклад НАУФОР. Его готовили лучшие эксперты в сфере финансового рынка, с которым было работать одно удовольствие.

Итак, отвечая на ваш вопрос о самом большом открытии.

Мы попытались найти ответ на вопрос, откуда на брокерских счетах оказалось 6 трлн рублей? Откуда пришли эти деньги? Нам ведь все говорили, что это были перетоки из банковских депозитов. Оказалось, что нет! Притоки средств населения на депозиты банков не уменьшились заметно относительно ряда предыдущих лет. Мы пришли к выводу, что значительная часть этих денег пришла из-под матраса, из-под подушек. Это накопленная населением иностранная валюта. Омертвленный капитал начал работать на благо всех участников: бюджета, доходов брокеров, создавать новые рабочие места и самих инвесторов. И в этом смысле это самое большое позитивное событие, которое случилось с нашим финансовым рынком за последние годы.

Кроме того, надо отметить, что это длинные деньги, которые при определённых условиях могут использоваться предприятиями. Я имею ввиду привлечение инвестиций через IPO и выпуск облигаций. К сожалению, этого пока не происходит. И это второе главное открытие, которое мы сделали. Помните, как долгие годы мы горевали по поводу того, что в экономике нет длинных денег и откуда их взять? И вот, длинные деньги появились. Теперь нужно сделать так, чтобы на них возник спрос со стороны предприятий.

Почему нет спроса? Ответ очевидный и понятный. Из-за чудовищного инвестиционного климата. Какой смысл развивать бизнес, если в любой момент его могут отобрать? Или сработают геополитические риски, к примеру. И также бизнес прогорит.

«Помните, как долгие годы мы горевали по поводу того, что в экономике нет длинных денег и откуда их взять? И вот, длинные деньги появились. Теперь нужно сделать так, чтобы на них возник спрос со стороны предприятий»

– Продолжая тему IPO. Недавно Сергей Швецов, первый зампред ЦБ, заявил, что не очень верит в эту историю, поскольку денег в мире много, а идей – мало. И гораздо проще привлечь венчурный капитал, например.

– Спорное мнение. Потому что на одном этапе компания привлекает венчурный капитал, на другом – делает публичное размещение. Это не альтернативные источники для финансирования, а последовательные.

При этом я согласен с тем, что IPO – это огромные издержки, не только по времени и денег, но и в увеличении рисков. Тут можно вспомнить Юкос. В один прекрасный момент акционеры поняли, что их благосостояние как владельцев публичной компании будет расти быстрее, чем при присвоении денежных потоков. Но именно статус публичной компании увеличил её привлекательность в глазах рейдеров и возможность её же отъёма. Дело Юкоса до сих пор влияет на принятие решений бизнесменами. Это всё ещё мощный фактор, сдерживающий инвестиционную активность бизнеса.

Возвращаясь к теме длинных денег. Вот они появились, но риски остались. И дело даже не в затратах на IPO - как непосредственно связанных с процессом размещения акций, так и с ведением и раскрытием расширенной отчётности и другими дополнительными статьями затрат публичной компании. Речь идёт о самом предпринимательском риске. И данный риск запредельный. И без решения этой проблемы появившиеся деньги не пойдут в сектор корпораций, корпорации не будут начинать новые проекты, и как следствие - экономика развиваться просто не будет.

– Но это, к сожалению, вне компетенции нашего регулятора.

– Да, совершенно верно.

– Возвращаясь к шести трлн рублей. Я недавно спрашивал Алексея Ведева из Института Гайдара про матрасные деньги. Он оценивает эту сумму примерно в два трлн рублей. Но не суть. Скажите, а все деньги, которые были под матрасом, пришли на брокерские счета, или там что-то осталось?

– Думаю, что ещё есть. Дело в том, что не все эти подматрасные деньги используются как средства накопления. Значительная часть из наличной иностранной валюты используется как средство обращения. Это деньги из серой зоны экономики, они используются малым бизнесом как средство оплаты. Попробуйте купить грузовик чего-нибудь ценного за рубли. Не во всех регионах вам продадут за рубли. А вот за доллары – всегда.

Что касается той части валюты, которая используется как средство накопления, то она, видимо, почти вся уже перетекла на рынок. Особенно этот процесс усилился, когда появилась возможность покупать иностранные ценные бумаги через Санкт-Петербургскую биржу. С появлением адекватного финансового инструментария возник мотив инвестировать накопленную иностранную валюту. Ведь деньги должны работать, а не лежать мёртвым грузом.

По нашим оценкам, примерно с марта 2021 года начался постепенный переток части депозитов на фондовый рынок. Мы не фиксировали это до нынешней весны.

– Тут ещё один фактор начал играть роль – повышение ключевой ставки. С момента первого повышения ставки в марте ставки по депозитам выросли почти на 1 процентный пункт, что довольно много.

– Мне сложно об этом говорить, потому что я никогда не рассматривал банковские продукты как средство сбережения. Но не исключаю, что есть люди, для которых разница между 5% и 6% играет большую роль. И они вернулись снова в депозиты, одновременно замедлился приток денег на брокерские счета. Возможно так, но это еще нужно проверить по статистике, которая появится позднее.

Что касается рекордов по притоку денег на фондовый рынок, то вряд ли они повторятся в будущем. Это такое одноразовое было явление, разовый инвестиционный дивиденд. Можно сравнить с тем, как люди из сельской местности приезжают в город. Переезд случается ведь всего один раз.

«Бизнес-модель наших брокеров не выдерживает такого массового наплыва клиентов. Это вызов для устойчивости всей системы»

– А тут ещё добавились риски. Недавно Швецов заявил, что он считает, что Минфин не будет вечно давать льготу по ИИС-1. И тем более льготу по инвестициям в иностранные ценные бумаги. Кроме того, мы видим закручивание гаек с тестированием. Тесты всё больше превращаются в нечто подобие экзамена. Такое ЕГЭ.

– Более того, инвесторы ещё до конца не осознали все эти риски. Давайте по порядку. Меня очень напрягают разговоры о создании барьеров инвестициям в иностранные ценные бумаги. Ничего полезного от этого не будет. Только вред. Надо понимать, что с точки зрения платежного баланса эти деньги уже вывезены из страны. Так что ни о какой угрозе финансовой устойчивости речи не идёт. Эти наличные доллары можно либо держать под подушкой, либо вывозить мешками за границу. Либо отправить их на Санкт-Петербургскую биржу, на которой они будет работать на благо всей страны. Более того, если будут отменены льготы, то граждан лишат возможности инвестировать в высоконадежные инструменты. Одно дело купить акции иностранной нефтяной компании и совсем другое – акции российского нефтегаза. Последнее – игра в рулетку.

Инвестируя в иностранные ценные бумаги, домохозяйства создают более диверсифицированный портфель – не только по странам и отраслям, но и по валютам, и по уровню риска. Вводя ограничения, регуляторы ослабляют привлекательность инвестирования в иностранные ценные бумаги, и тем самым снижают финансовую безопасность домохозяйств.

Надо понимать, что эти деньги в Россию уже не вернутся. Они уже ушли. Но обсуждаемые барьеры могут привести и к перемещению розничных клиентов от российских брокеров к иностранным. По разным оценкам, человек открывает счёт у иностранного брокера, если у него на счету не менее 10-15 тысяч долларов или евро. То есть, примерно миллион рублей. Может получиться так, что, вводя неразумные ограничения, регуляторы ускорят уход самых крупных розничных клиентов на зарубежные рынки брокерских услуг.

Я бы хотел сказать ещё об операционных рисках. Дело в том, что бизнес-модель наших брокеров не выдерживает такого массового наплыва клиентов. Такого бума.

У меня 2 брокера. Раньше один отвечал на вопросы за 1 день, а сейчас – за 5 дней! А второй отвечал на вопросы за неделю, а сейчас – за месяц. Брокеры не справляются с возросшей нагрузкой. Это нагрузка на все внутренние системы брокеров, на технические системы, а также на системы управления рисками. Это вызов для устойчивости бизнесов.

– Я вот подумал о чём. Мы постоянно говорим о деньгах, которые работают на благо страны – той иностранной валюты, которая пришла на Санкт-Петербургскую биржу. Но может быть стоит взять и посчитать, сколько денег пришло в бюджет в виде налогов, сколько было создано рабочих мест. Чтобы с цифрами в руках аргументировать, что нельзя рубить курицу, которая несёт золотые яйца. Кто бы занялся такой работой?

– Я считаю Романа Горюнова гением. Он смог построить бизнес-модель, которая приносит значительный положительный эффект при относительно небольших затратах. После объединения бирж (ММВБ и РТС) мне казалось, что рынок занят – занят Московской биржей. Оказалось, что нет. Что можно построить эффективную биржу и создать конкуренцию Московской бирже.

Я вспоминаю такой момент. Когда мы готовили доклад, запрашивали информацию у Московской биржи и у Санкт-Петербургской биржи. Так вот, со стороны Санкт-Петербургской с нами работал один исполнитель и один начальник – над этим исполнителем. А со стороны Мосбиржи всё наоборот: один исполнитель и над ним 5 начальников. Это очень показательная история.

Возвращаясь к теме IPO. Заметьте, что приток частных инвесторов на биржах США сопровождается бумом IPO. А у нас – нет. Не только США. Посмотрите, что происходит на рынках Ирана или Вьетнама. Объёмы IPO на этих рынках значительно превосходят наши показатели. Хотя по размеру экономики эти страны нам уступают. Так что институт IPO выиграл от количественного смягчения и низких ставок, а также от бума частных инвестиций.

«Много было сделано в части защиты инвесторов от рисков посредников – брокеров. Но ничего не сделано в части защиты инвесторов от рисков, связанных с эмитентами»

– Скажите, а власти вас слышат? Вас, авторов доклада. Есть ли обратная связь?

– Есть, видим обратную связь. Я бы отметил, что ЦБ удалось добиться макроэкономической стабильности, речь идет о низкой инфляции и низких процентных ставках. Это заслуга нынешнего руководства Банка России. Мало кто верил, что можно добиться инфляции в 4%. Что касается инвестиционного климата, то это за рамками компетенции ЦБ, как мы уже говорили ранее. Я бы сказал, что на уровне развития финансового сектора у экспертного сообщества есть взаимопонимание с властью. Но вот если говорить об уровне вопросов чуть выше – в первую очередь об инвестиционном климате – тут всё и заканчивается. А без преодоления этих препятствий финансовый рынок будет вариться сам по себе и отдача его для развития экономики будет не столь значимой.

Я вижу, что в ЦБ внимательно ознакомились с нашим докладом НАУФОР. Это видно из Основных направлений по развитию финансового рынка на 3 года – документ, подготовленный Банком России. Так что прогресс есть!

ЦБ добился стабильности, реализует блестящую ДКП. Тут вопросов нет. А вот в части регулирования финансового рынка вопросы есть. К сожалению, тут ещё работать и работать. Ничего не сделано в части защиты инвесторов от рисков, связанных с эмитентами. Много было сделано в части защиты инвесторов от рисков посредников – брокеров. Частный инвестор может справиться с брокером. Но как ему справится с такими монстрами, как Газпром или Сбербанк? Во всем мире регулятор выступает на стороне частного инвестора – в спорах между инвестором и корпорацией.

– Юрий, скажите, каких новых докладов ждать?

– В ближайшие месяцы должен выйти наш доклад по устойчивым финансам, мне кажется это очень важным, ведь переход к ESG-принципам фактически превращает капитализм в новую, более развитую общественно-экономическую формацию. На следующий год в рамках Госзадания РАНХиГС запланирована работа по проблематике рынка иностранных ценных бумаг. В рамках этой работы, в том числе, надеюсь ответить на вопрос, а сколько благ участникам рынка, инвесторам и государству принесла Санкт-Петербургская биржа. Попробуем оценить эффект.