Кто крайний? A− A= A+

Чем ближе к концу года, тем интенсивнее тает ожидаемая цифра роста ВВП. Между тем, казалось бы, ничего драматического в экономике не происходит. И, если судить по цитатам с различных совещаний, заседаний и форумов, все работают прямо-таки в поте лица. Тщетно — прирост ВВП, похоже, окажется даже меньше, чем предрекали самые завзятые скептики.

Так, Институт народнохозяйственного прогнозирования РАН предполагает рост ВВП в 0,8%, АКРА и ОЭСР — по 0,9%, а ЦБ РФ — в пределах от 0,8 до 1,3%. Причём падение фиксируется уже с июня. Из свежих новостей: Всемирный банк тоже снизил ожидаемый рост экономики России с 1,2 до 1%. Между тем, в правительстве изначально обещали 2,3%, потом поправили на 1,8%, а затем всё отступали и отступали, пока не дошли до цифр, близких к статистической погрешности. 

Удивительно, что провальная ситуация в экономике вроде бы никого особо и не волнует — сужу по скудости публикаций в СМИ. В лучшем случае, говорят о предметах, набивших оскомину: о тех же ценах на нефть или о санкциях — причём одинаково бесстрастно. Нет, не призываю бить во все колокола, но, право же, затянувшаяся пробуксовка как минимум заслуживает внимания. Тут ведь альтернатива примитивная: если не вверх, то уж точно вниз. Потому что стоять на месте не получается — склон уж очень крутой.

Ну ладно, факт застоя констатировали. Кстати, и застой не везде — вот ведь и урожай снова собрали рекордный (и это не единственный успех агропрома, растущего, по прикидкам, на 5%), и новейший ударный дрон «Охотник» (и не только его, как мы знаем) успешно испытали. Другое дело, что та же оборонка — в долгах, да и на поддержку сельского хозяйства идут немалые деньги. Впрочем, по мне — так пусть идут, не впустую же они расходуются, результаты налицо. Однако возникает резонный вопрос: а что, разве на национальные проекты и госпрограммы денег не отпущено? Отпущено, и много. Тогда почему буксуем?

На днях в Столыпинском клубе экономист Сергей Блинов попытался ответить на этот вопрос, связав рост ВВП с приростом реальной денежной массы. И, если судить по его выкладкам (не доверять которым нет оснований), так оно и есть: растёт денежная масса — растёт и ВВП. Или наоборот? Подвесим пока этот вопрос, и попробуем разобраться, почему в резервах денег много, а в экономике хронически не хватает. Хотя сам эксперт прямо указывает на источник этого парадокса — конечно же, всему виной Центробанк.

На первый взгляд, тут и спорить не о чем. Кто у нас деньги эмитирует? Правильно, ЦБ. Значит, он и крайний. Всем известно, что пресловутая «скупость» его на объём денежной массы продиктована долголетней борьбой с инфляцией. Опять же, масса народу скажет вам, что борется ЦБ с этим злом неправильно, поскольку методы борьбы монетарные, а инфляция — вовсе нет. И вообще, на моём личном кошельке низкая инфляция что-то позитивно не отражается, ибо за ЖКХ из месяца в месяц плачу всё больше… Подобных трюизмов могу привести ещё с десяток, но не стану, а то мы из этой каши никогда не выберемся.

Обычно сторонники увеличения денежной массы в качестве аргумента приводят такую логическую цепочку. Эмиссия позволит повысить зарплаты бюджетникам, оживит тем самым потребительский спрос, а он, само собой, активизирует для предприятий рынок сбыта продукции. Выглядит превосходно. Остаётся вопрос: для каких предприятий? Предположим, продуктами мы обеспечиваем уже не только себя (санкционный хамон с таким же пармезаном оставим за скобками), но и экспортируем. Следовательно, для агропромышленного комплекса такой расклад явно полезен. Однако же не хлебом единым… Между тем, такие товары массового спроса, как одежда, обувь, бытовая и прочая электроника — да почти всё, вплоть до швейных иголок (недавно купила в ближней лавочке иголки австралийского производства!) у нас — импортное. Недоверчивых отсылаю к работам Якова Миркина, который приводит точные статистические данные: сколько чего мы производим на российскую душу населения.

Но, разумеется, речь идёт не только (а может быть, и не столько) о кошельках и картах рядовых сограждан. Деньги, как воздух, нужны компаниям и предприятиям. И тут уже возникает масса вопросов. Во-первых, напрямую Центробанк переводит средства не самим предприятиям, а банкам. Не секрет, что в первых рядах получателей — банки государственные и весьма крупные. И деньги эти совсем не обязательно попадают к тем, кому необходимы. Гораздо заманчивее финансовый рынок, где их можно обернуть и прирастить. Это — во-вторых. Наконец, в-третьих, сами банки не устают жаловаться, что, мол, нет нынче хороших заёмщиков. То есть таких, кредит которым попал бы в высшую категорию и не повлёк за собой серьёзных отчислений в ФОР. Теоретически, наверное, в природе они существуют. Но на практике 254-П, ох, простите, теперь — положение 590-П (о порядке формирования резервов по ссудам и прочему) иллюзий не оставляет. Если не найдёшь белого и пушистого заёмщика, судьба твоя — замораживать деньги в резервах и садиться на пороховую бочку в ожидании инспекции, которая наверняка доначислит тебе столько, что останется лишь локти кусать.

По мнению Сергея Блинова, апеллировать к правительству нет смысла — оно деньги не печатает, а занимает, покупает за валюту или собирает в качестве налогов. В любом случае речь идёт об одном и том же недостаточном объёме, который кочует с одних счетов на другие — так эксперт объяснил ситуацию. С одной стороны, опровергать его логику трудно, с другой же — ведь и те средства, что выделены и перечисляются на упомянутые проекты и программы, почти не осваиваются. В одной из летних колонок я приводила усреднённую цифру исполнения расходов федерального бюджета. К началу нынешнего полугодия она составляла 34,2%, и вряд ли с тех пор кардинально изменилась.

Не моё дело — давать полезные советы экономистам, финансистам и министрам, да я и не взялась бы. Однако совершенно ясно, что с акцентами на сдерживание инфляции вкупе с пресловутой «зачисткой» банковского сектора Центробанк перестарался. Может быть, и не стоило бы в точности повторять закордонную политику «количественного смягчения», однако и пеленать банки (за исключением избранных) по рукам и ногам — не лучший вариант. Понятно, что, памятуя заокеанский ипотечный кризис 2008-го, наши решили загодя подстелить соломки, чтобы падать было не так больно. И всё равно — падаем, нельзя же в самом деле считать ростом 0,8%?

Про инфляцию — тоже особый разговор. Помнится, лет десять назад на каком-то банковском толковище представитель регулятора убеждал банкиров, что ключевая ставка должна соответствовать уровню инфляции, и тогда всё оживится и вообще пойдёт как по маслу. Ну, инфляцию довели до плюс-минус четырёх процентов, ключевую ставку понизили уже до 7%, но с оживлением экономики что-то не получается. Нет, по общим цифрам как бы всё в порядке, хорошо бы разобраться с конкретикой. Например, со структурой триллионной прибыли банков — что в ней приходится на кредитную маржу, а что — на доходы с операций на финансовых рынках? Или, скажем, почему выделенные на национальные программы и проекты средства так плохо осваиваются?

Но вообще-то, за что боролись — банковская система стала «вещью в себе» и для себя. Никак не получается достичь баланса интересов финансового и реального секторов. Эльвира Набиуллина и Максим Орешкин могут сколь угодно долго интеллигентно полемизировать по разным поводам, однако толку от этих дискуссий — ноль, не считая некоторого оживления медийного пространства: как же, большие начальники ссорятся, разве не прикольно? Совсем не прикольно, лучше бы они нашли точки контакта и помогли двинуть экономику вперёд. Но такое впечатление, будто у каждого в нашем финансово-экономическом блоке — свой огород…  

Честное слово, не надо искать «крайнего», пытаясь ответить на один из вечных наших вопросов: кто виноват? Сейчас куда более актуален столь же вечный вопрос — куда деньги деваются? Хотя бы те, что имеются в наличии.