Параллельные прямые A− A= A+

От закончившегося недавно Петербургского международного экономического форума осталось сложное послевкусие. С одной стороны, наконец-то пробилась ясность по поводу структурных изменений, о которых говорили давно, но уж очень невнятно. С другой, по поводу перспектив не так всё ясно.

Позавтракали с аппетитом

С вашего позволения, буду придерживаться хронологии ПМЭФ’25 и начну не с ключевого дня, когда выступал Владимир Путин, а с мероприятия, известного, как деловой завтрак Сбера, и всегда вызывающего живейший интерес публики.

Для начала гостеприимный хозяин Герман Греф огласил результаты опроса российских предпринимателей, которых спросили о том, что им мешает работать. Больше 47% респондентов назвали главным вызовом стоимость кредитования (чего и следовало ожидать) и свыше 20% – нехватку рабочей силы. Информацию выслушали, но безоговорочно согласились лишь с первым ответом, поставив вслед за ним угрозу правам собственности и инвестиционный климат. Герман Оскарович даже удивился тому, что эти проблемы в поле зрения бизнеса не попали. От себя попытаюсь объяснить эту нестыковку – не оттого ли она возникла, что гостей завтрака и типичных предпринимателей «от сохи» волнуют несколько разные вещи?

В известной степени эту мысль, на мой взгляд, подтверждает и страстная речь главы думского бюджетного комитета Андрея Макарова, отрывок из которой процитирую: «К сожалению, в последнее время обсуждение экономических вопросов очень часто сводится… к поиску врагов. Такое ощущение, что где-то сидят враги, которые постоянно хотят повредить бизнесу, нашей экономике, стране. В основном это связано с невежеством тех, кто дальше, чем предложить печатать деньги, ничего не может и поэтому хочет оправдать проблемы, которые возникают, тем, что вокруг враги».

Вот так взял – и приложил оппонентов. Кого хотите, того и считайте объектом критики адвоката и депутата.

Впрочем, остальные выступления были не столь зажигательными, хотя и актуальными. Неудивительно, что глава фонда прямых инвестиций Кирилл Дмитриев сосредоточил внимание на проблемах развития искусственного интеллекта и привёл в пример арабские страны, где в него уже вкладывают сотни миллиардов долларов и поступательно идут вперёд. По мнению Дмитриева, это удаётся потому, что в регионе сумели сделать простую и понятную систему регулирования. «Для России, – добавил он, – тоже очень важно думать о регуляторике, потому что мы можем двигаться быстрее, чем другие страны». И согласился с тем, что у нас есть и другие препятствия в этой сфере, связанные, скажем, с доступом к чипам – без геополитического партнёрства проблему пока не решить.

Но, разумеется, самая активная дискуссия развернулась на завтраке вокруг ключевой ставки. Нельзя сказать, чтобы сталкивались непримиримые точки зрения, но в целом их выявилось как минимум две. Вице-премьер Александр Новак, напомнив, что семь последних недель дали цифру инфляции в 2,6% (удивительное – рядом, не правда ли), сказал, что от охлаждения экономики пора уходить: «Индикаторы показывают необходимость снижать ставки. Необходимо уже переходить от управляемого охлаждения, наоборот, к нагреву экономики. А для этого нужно не пропустить тот момент, когда это нужно сделать, и второе – какими темпами снижать».

Ясно, что ответа ждали от регулятора, которого на завтраке представлял Андрей Ганган, директор департамента денежно-кредитной политики. Тот ответил несколько уклончиво, заметив, что в ЦБ нынешнее состояние российской экономики называют не спадом, а замедлением, а охлаждать её пришлось из-за перегретого спроса. И вообще, снижение ставки если что и принесёт, так только повышение цен. Глава Сбербанка вступился за бизнес: мол, дорогие кредиты могут привести к целой череде банкротств, но Ганган уверил его, что ЦБ вовсе не собирается давить инфляцию, не считаясь с интересами общества. Далее последовала известная мантра о том, что все беды от инфляции, а высокая ключевая ставка создаёт сложности разве что «в моменте».

Короче, поговорили с предсказуемым результатом. Но завтракали, судя по всему, с аппетитом.

Что хорошо, то хорошо

Не знаю, чего ждали участники, гости и журналисты от выступления Владимира Путина, но лично я получила от него именно то, на что и рассчитывала. Даже не рассчитывала, а надеялась, опасаясь, не уступила бы экономическая тематика политическим проблемам, которые всё больше обостряются.

Но нет, президент от экономики ни разу не свернул в сторону, оставив политику (от коей, разумеется, не уйти) на сессию вопросов и ответов. И речь в его выступлении шла преимущественно о российском хозяйстве, тем более что есть, чем похвалиться. А это немаловажно, учитывая, что форум собирается не только затем, чтобы поговорить, но и с чисто деловыми целями, о чем мы поговорим чуть позже.

Итак, чем же российский президент поделился со слушателями? Ну, само собой, успехами прошедших двух лет, когда экономика России росла темпами выше мировых и наконец заняла по объёму ВВП четвёртое место в мире и первое – в Европе. Собственно, нам эти цифры известны, но, возможно, не все обратили внимание на уточнение: прирост так называемого ненефтегазового ВВП в 2023-м составил 7,2%, а в прошлом, 2024, – 4,9%. А это уже принципиальное обстоятельство. Если вспомнить, сколько копий сломано в дискуссиях о сырьевой доминанте, на которую годами был завязан валовый внутренний продукт, то прогресс очевиден – российская экономика постепенно перестаёт быть «керосинкой». Что радует.

Понятно, что для восстановления и развития таких важнейших отраслей, как, например, машиностроение, судостроение, авиастроение, потребуются и усилия, и время. Но как раз времени-то у нас маловато, за те годы, когда эти отрасли лежали в перестроечных руинах, конкуренты ушли далеко вперёд. Однако всё-таки не на пустом месте начинаем.

С другой стороны, отличными темпами растут ИТ-индустрия и логистика, сферы финансов и услуг. Строительный комплекс за прошедшие годы показал неплохую динамику, но будут ли его показатели такими отрадными по итогам нынешнего года? Понятно, что в своём выступлении Путин не мог коснуться всех без исключения достижений и проблем, но всё-таки речь в этой его части шла главным образом о том, что удалось в последние два года, без сомнения, успешных, невзирая на обстоятельства. Но что хорошо – то хорошо, не станем слишком скромничать.

Так что же такое сбалансированный рост?

Вообще-то этот термин стал уже почти ругательным среди досужих критиков и экономического курса страны, и самой по себе модели. Должно быть, потому что им едва ли не злоупотребляет Эльвира Набиуллина, объясняя упорное стремление регулятора к жёсткой денежно-кредитной политике с высокой ключевой ставкой. Ставка – даже в 20% – и правда запредельная, особенно если сравнить её со ставкой ФРС – 4,25-4,5%. А между тем Дональд Трамп, не выбирая слов, ругает Джерома Пауэлла за то, что тот отказывается её снижать, и утверждает, будто глава ФРС – «настоящий болван, который стоит Америке миллиарды долларов».

Ну, у нас подобная риторика не принята (во всяком случае прилюдно), к тому же любое сравнение хромает. Что же касается перехода на «траекторию сбалансированного роста», то Владимир Путин дал своё определение этому процессу: «мы должны добиться умеренной инфляции и низкой безработицы». Насчёт безработицы у нас всё путём – в прошлом году она достигла «исторического минимума» – примерно 2,3%. По поводу инфляции впечатления «верхов» и «низов» не слишком совпадают. Начальники считают, будто она снижается, кошельки же граждан не согласны: в лучшем случае цены стоят на месте, но в целом подрастают с разной степенью интенсивности. Пару недель назад я писала о неожиданном и очень заметном повышении платы за коммунальные услуги (опираясь на собственный опыт), а ведь буквально на днях обещают солидное повышение тарифов. Как в этой ситуации можно всерьёз говорить о снижении инфляции, честно говоря, не понимаю. Может, в соответствующих кабинетах какая-то своя, особая арифметика?

Сбалансированный рост предполагает «продолжение позитивной экономической динамики», добавил президент и привёл цифры по первым четырём месяцам текущего года. Они довольно скромные – в годовом выражении полтора процента. Видимо, призывы и действия мегарегулятора возымели эффект – «перегретая», по его мнению, экономика, охладилась, причём более, чем вдвое. В какую сторону дальше двинется эта самая динамика, сейчас предположить трудно. Но допустить стагнации, а тем более рецессии, о чём предупреждают некоторые эксперты, никак нельзя. «Нужно вести грамотную, продуманную бюджетно-налоговую и денежно-кредитную политику, настраивать их механизмы прежде всего на поддержку и стимулирование роста. Естественно, при обеспечении макроэкономической, инфляционной и финансовой стабильности».

Что и говорить, задачка сложная, и её не решить без того, чтобы «активно, последовательно, шаг за шагом менять структуру отечественной экономики».

Итак, волшебные слова «структурные изменения экономики» прозвучали. Осталось понять, что за ними кроется»

Структурная внятность

Надо сказать, в своём выступлении президент внятно и довольно прозрачно изложил, по каким направлениям должна развиваться структурная перестройка экономики. Последуем же за его логикой.

Начал он с изменения характера занятости и структуры потребления. А дальше речь шла о переходе к экономике высоких зарплат. Причём не потому, что, если не будешь хорошо платить, сотрудник уйдёт туда, где получше. Суть в другом – эти деньги должны быть по-настоящему заработаны, за счёт качества рабочего места и производительности труда. И, кстати, изменения уже есть, о чём Путин рассказал довольно подробно, с цифрами и фактами. Так, в сфере информации и в обрабатывающей промышленности число занятых выросло, зато, например, в торговле, наоборот, упало. Не потому, что торговля сократилась, просто в жизнь вошли её новые методы и формы.

С повышением качества рабочих мест теснейшим образов связаны и задачи образования. И это тоже структурный подход – не плодить ненужных псевдо-юристов и «менагеров» непонятной направленности, а давать востребованные обществом профессии. Кстати, как раз нынешней весной вышел рейтинг образовательных заведений, где критериями стали уровень трудоустройства и зарплаты выпускников.

Интересно, что президент обратил внимание на такие отрасли, которые ещё недавно считались сферами «второго плана»: туризм, креативная экономика, восстановление объектов культурного наследия… Мне кажется, это говорит о многом и прежде всего о том, что в стране появились силы, средства и желание для того, чтобы, как говорится, «организовать досуг».

А где туризм, там и экология – а значит, решение давно назревшей и наболевшей проблемы утилизации отходов. Кое-что пытались делать и раньше, но системного характера эта работа не приобрела. Между тем, существует множество успешно реализованных проектов, перспективных идей – и не только в мире, но и в России. Байка о миллиардере, сделавшем состояние «на мусоре», приобретает реальные очертания – современные технологии вполне способны извлекать «доходы из отходов», было бы желание и умение.

Выступление Владимира Путина на ПМЭФ’25 было весьма объёмным, так что нет смысла пересказывать – желающие могут прочесть его на сайте президента. Нам же важно вычленить суть: вчерашняя, преимущественно сырьевая, экономика России переходит в другое состояние, и первые ступеньки уже взяты. Тут главное – не остановиться на полпути, потому что, как показывает история, ла и современная практика, даже самые ценные, яркие идеи способны погаснуть, если в так называемом «среднем», проще говоря, чиновничьем звене нет желания и умения их поддержать. И, конечно, денег, так что явная и подспудная дискуссия между приверженцами разных экономических моделей остаётся актуальной. Скорее всего, пока здесь не будет найден компромисс, скорость движения всё время будет притормаживаться. Но лучше, если по итогам споров возникнет синергия – уж извините за ещё одно иностранное слово.

И в заключение о практическом результате форума в Петербурге – в ходе его подписано 1060 соглашений на сумму в 6,3 трлн. рублей. Совсем неплохо, согласитесь…

* * *

По геометрии Евклида параллельные прямые не пересекаются, зато по Лобачевскому – вполне. Не мешало бы перевести наши экономические нестыковки в неэвклидово, трёхмерное пространство – чтобы получить всё-таки ясность и снять ненужные тормоза.