«Русское чудо» прирастёт Сибирью A− A= A+

С послевоенных лет — когда люди, не сговариваясь, кинулись восстанавливать свои дома и заводы — Россия не помнит такого единения, как в эти дни. Начало было положено в Сочи и продолжено потрясением от Крыма, выплеснувшим на улицы миллионы ликующих лиц. И даже беда на Украине — она, похоже, радикально меняет мир — не затронула общего настроения: рейтинг президента продолжает расти, а доллары этим летом… перестали пользоваться спросом. Люди откровенно демонстрируют свой патриотизм и готовность доказать его делом. Этот колоссальный ресурс не описывается экономическими законами, но способен перекрыть эффект от «нефтяной иглы». И вопрос только в одном: как к нему подступиться, чтобы направить в дело?

Свой взгляд на Россию в быстро меняющемся мире предлагает Владимир ЛЕПЕХИН, генеральный директор института ЕврАзЭС.

На наших глазах Россию втягивают в состояние войны с самым мощным за всю историю противником. Нарастающее напряжение уже никто не скрывает, и как реакция — всё чаще вспыхивают разговоры о «русском чуде». Никто, правда, не может внятно объяснить, что это такое. Между тем секрет «чуда» прост: он — в cкрытом до поры потенциале российского народа. По пустякам его не тревожили, 33 года могли сиднем на печи сидеть. Но когда начинали бить в набат, доставали из-под спуда и — добывали Победу. Так было в 1380-м, 1612-м, 1812-м и в 1941–1945 годах. Сегодня, на мой взгляд, именно такое время. И если не открыть шлюзы энергии масс, её использует противник и направит против России, как это случилось в 1917-м и 1991-м.

БДМ: Эмоционально я с вами согласен. Но что это значит на практике? Где тот рычаг, которым поднимают затвор шлюза? Да и энергию масс надо ещё аккуратно направить на колесо турбины, а то ведь может и бед натворить…

Рычаг, как известно, «не в подъезде, а в головах». Поэтому к пониманию текущего момента следует подходить на основе социального закона, который гласит: пребывание страны в состоянии войны с кем-либо предполагает перевод всей её системы управления в режим чрезвычайного положения. Это вовсе не значит, что мы должны немедленно вводить куда-то войска, а остальных граждан поставить под ружьё. Но чтобы избежать втягивания в «горячую» войну, нам необходимо демонстрировать не слабости, не страх перед грядущим столкновением, стимулируя тем самым противника к новым провокациям, а свою силу и готовность оказать жёсткий отпор. И люди это понимают.

У силы множество измерений. Не только активные действия на внешнеполитическом фронте, но прежде всего достижение успехов на фронте экономическом, поскольку любая победа, как известно, куётся в тылу. К сожалению, темпы роста российской экономики сегодня стремятся к нулю, а правительство решительно лишь в одном: оно решительно не знает, как исправить ситуацию. И в таких условиях комендантский час и прочие формальные атрибуты предвоенного времени — плохие помощники. Нужна перестройка сознания — введение чрезвычайного положения в мозгах тех, кто призван решать государственные задачи.

Страна и прежде всего её управленческая машина должны сосредоточиться. Вот они, угрозы: объявленные России санкции, утрата кооперативных связей с Украиной, вполне возможное блокирование участников рынка против российских углеводородов, вынужденное сворачивание многих перспективных проектов. Вот цель: модернизация экономики, совмещённая с её ростом. А вот имеющийся инструментарий: либерально-прозападные технологии, делающие ставку на частный бизнес как единственный драйвер экономического развития. Накопленный за два десятилетия практический опыт, да и просто здравый смысл категорически отрицают возможность успеха при таком сочетании задач и инструментов.

Необходимость противостоять беспринципному и изощрённому противнику, целенаправленно стремящемуся подорвать экономическую, оборонную и политическую мощь нашей страны, предполагает прежде всего фундаментальное изменение роли государства в экономике. Без его лидерской, целеполагающей позиции невозможны существенный рост эффективности имеющихся ресурсов и концентрация усилий на прорывных направлениях. А ведь требуется ещё и мобилизация духа, воли людей, чтобы включить в действие третий драйвер развития — энергию масс.

Хотел бы особо подчеркнуть, что усиление роли государства — момент очень тонкий и, я бы сказал, обоюдоострый. Здесь очень легко соскользнуть в национализацию частных компаний и вообще поставить бизнес в зависимость от государства. Важно вовремя остановиться.

БДМ: И где же та черта, которая способна остановить? Предлагаю конкретизировать вопрос на понятном для наших читателей примере Россельхозбанка. Его целесообразность — вне сомнения, и пользу он наверняка приносит, но зачем ему ещё и розницей в Москве заниматься? При его-то масштабах и доступе к дешёвым деньгам это сразу же искажает конкурентную поляну — вытесняя с неё частные банки и позволяя извлекать сверхприбыль. А значит, и его топ-менеджмент оказывается в ситуации конфликта интересов, и какие мотивации перевесят в конкретных коллизиях, никто, боюсь, сказать не сможет.

Ограничителем, на мой взгляд, и должно стать государство — чётко формулируя задачи и приоритеты перед вертикалью власти и транслируя их на всю экономику. Но для начала нужно перестать считать госкорпорации злом и втискивать их в формат частного предпринимательства. Тогда появится возможность существенно модернизировать их задачи, исходя из простого правила: госкорпорации создают в тех случаях, когда иные форматы хозяйствующих субъектов менее эффективны, а то и вовсе невозможны. Это прежде всего крупные инфраструктурные проекты, а также ключевые направления планируемого экономического роста. Сюда же, кстати, может быть включена и возникшая в последние дни задача системной переброски наших активов из Украины в Россию и другие страны Таможенного союза.

С другой стороны, мощным ограничителем может и должна стать активизация экономического потенциала населения. В принципе люди к этому готовы, им только нужно дать соответствующий инструментарий. Предложить, например, возможность участия в развитии муниципальных предприятий, в солидарном акционировании компаний с госучастием, в запуске инновационных проектов на территориях роста. Арсенал такого рода нетривиальных мер достаточно велик, и многие уже проработаны до деталей. Однако, увы, блокируются не желающими напрягаться чиновниками и некоторыми региональными элитами.

БДМ: Чиновник хорош, когда задача перед ним конкретная: наполнить овощные прилавки или перебросить дальневосточный лосось в европейскую часть страны. А вы его ставите перед выбором… Давайте вспомним ещё один пример «русского чуда»: когда за 12 предвоенных лет крестьянская страна превратилась в индустриальную. А началось всё — с одной электростанции, из которой вырос план ГОЭЛРО. Но построили не только Днепрогэс, а ещё и «Магнитку», Горьковский автозавод, своё авиастроение. Параллельно, как бы мимоходом, страну сделали грамотной, и — когда понадобилось — было из кого готовить лейтенантов. В этой цепочке все звенья взаимосвязаны, и ни одно не выбросишь. Вот этой-то понятной людям конкретики, обеспечивающей реальное движение, сегодня и недостаёт.

Ну, почему же недостаёт? Я с интересом слежу, как ваш журнал уже в котором номере ведёт обсуждение проекта Трансевразийского пояса развития.Чем не аналог плану ГОЭЛРО в современном, естественно, контексте! Санкции выявили ущербность однобокой ориентации на Европу? Пожалуйста — реальный вариант разворота страны в Тихоокеанский регион. И не в прагматичном формате транспортного моста между Европой и Азией — проект предполагает развитие эффективных коммуникаций внутри страны, конкретизирует формат инновационного рывка и обеспечивает вывод российских экспортно-импортных потоков в страны Азиатско-Тихоокеанского региона. Того же, кстати, — усиления влияния России на центрально-азиатском и тихоокеанском направлениях — требуют и задачи развития Евразийского экономического союза. Наконец, убыль населения в Сибири и на Дальнем Востоке России уже не терпит спокойной констатации. Необходим безотлагательный комплекс мер, и опять же — инновационных, только таким образом удастся обеспечить ускоренное демографическое и социальное развитие региона.

Все эти разнофакторные задачи органично вписаны в рамки Трансевразийского пояса развития и только в таком формате могут быть успешно решены. Привязка инфраструктурной идеологии к конкретным регионам позволяет проекту стать реальным полигоном «сборки» ресурсов на обширных территориях, примыкающих к Транссибу и БАМу на протяжении почти 10 тысяч километров. А в конечном счёте глобальный проект может и должен стать своего рода «матрицей» системного и опережающего развития для всей Российской Федерации.

БДМ: И насколько мы сегодня готовы к тому, чтобы приступить к столь грандиозным задачам?

Да в общем-то, мы уже приступили. Начинается строительство глобального газопровода в Китай. Активизируется освоение газоносных и целого ряда других месторождений, идёт модернизация БАМа и Транссиба, шоссейных дорог, развиваются дальневосточные порты, строятся логистические терминалы. Перечень можно продолжить. Другое дело, что каждый из этих объектов рассматривается пока как отдельно стоящий проект. А интегрировать их в единое целое, добавить недостающие элементы и выстроить их в иерархии приоритетов и сроков — думаю, просто духу недостаёт. Да и некому эту работу поручить.

Между тем подавляющее большинство исходных элементов, необходимых для формирования глобального проекта, уже прорисовались и поддаются структуризации. Понятно, что его каркасом — мостом между Европой и Азией — должны стать развитие транспортно-логистической инфраструктуры и оптимизация коммуникаций. Это создание авиахабов и мультитранспортных узлов (железных и автомобильных дорог, трубопроводов, портов, энергосетей, IT-коммуникаций), сориентированных на четыре ключевых вектора трансрегионального экономического партнёрства:

• на Центральную Азию в связке Омск–Астана–Бишкек–Душанбе–Тегеран;
• на Индию в связке Алтай–Тува–Монголия–Тибет–Индия;
• на Китай в связке Хабаровск–Биробиджан–Гонконг–Пекин;
• на Юго-Восточную Азию в связке Приморье–Япония–Корея–Вьетнам.

Очевидно также, что формирование каркаса должно быть органично увязано с целым комплексом сопутствующих задач: индустриальных, энергетических, оборонных, социальных и иных. Обеспечить такую связку могли бы созданные вдоль пояса новые промышленно-технологические зоны-кластеры. В пространстве за Уралом было бы оптимально сформировать пять таких специализированных агломераций в связках:

• Омск–Новосибирск–Барнаул;
• Кемерово–Красноярск–Иркутск;
• Якутск–Магадан–Камчатка;
• Хабаровск–Биробиджан–Благовещенск;
• Находка–Сахалин–Владивосток.

Для каждой зоны, вероятно, потребуется своя госкорпорация развития, образованная по технологии, отработанной в партнёрстве с ВЭБом. Перед ними должны быть поставлены чёткие мобилизационные задачи, связанные с созданием новых высокотехнологичных производств в машиностроении, химической промышленности, малой авиации, судостроении, деревообработке, с модернизацией и развитием российской оборонки, традиционной и альтернативной энергетики, с освоением перспективных месторождений. В круг их прямых обязанностей должны также входить заботы о росте деловой активности и привлекательности регионов для инвесторов и партнёров из Европы, Азии и Латинской Америки, о развитии транспортной и иной инфраструктуры, нацеленной на вовлечение в проекты развития расположенных в регионе поселений и предприятий.

БДМ: Список наших «хотелок», наверное, неполон, но в основном понятен. Осталось «уговорить графа Потоцкого»: кто и почему поедет из европейской России на Дальний Восток? В 30-е годы прошлого века люди из перенаселённой деревни хлынули на новостройки — чтобы перебраться в город, обрести профессию и новое качество жизни. А за каким таким «туманом» поедет сегодняшний молодой человек с высшим образованием и привычкой к магазину в соседнем доме?

Да всё за тем же, за новым качеством жизни. Здесь много составляющих, но основных две — интересная, хорошо оплачиваемая работа и среда обитания. Что касается работы, то она по определению должна быть связана с инновационным характером производства. Это главное условие, которому должен соответствовать каждый участник проекта — отечественный или зарубежный, чтобы получить право на участие и на преференции. А значит, и спрос на работников будут определять современные профессии — именно те, что пользуются повышенной привлекательностью у молодёжи. Сегодня города-миллионники могут предложить ей лишь весьма сомнительную альтернативу «офисного планктона».

Качество среды обитания по основным параметрам, безусловно, должно быть не ниже, чем в европейских городах страны. За четверть века мы не только поняли, что такое современный уровень комфорта, но и научились строить жильё, школы, спортивные и культурные сооружения не хуже, чем в Европе. Вполне естественно, что это умение будет перенесено и в новые поселения. А на практике мы получим среду обитания с более высоким уровнем комфорта. Во-первых, потому, что все его параметры будут закладываться изначально, ещё на стадии проектирования. А главное, новые города будут соразмерны человеку, и ему не понадобится час с лишним добираться до работы, откладывать на выходные элементарную прогулку с детьми в парк.

БДМ: Но нам ведь понадобится не один такой город, и даже не 10. А значит, необходимы соответствующие технологии и целая индустрия, заточенная под строительство принципиально нового типа городов…

Для госкорпораций, о которых я уже упоминал, это и станет одним из первых шагов в их практической деятельности. Не самым, полагаю, трудным.

Если же в целом говорить о поселениях пояса развития, то сейчас уже просматриваются как минимум два направления их формирования. Во-первых, существующие в этом ареале моногорода. Часть из них может быть радикально модернизирована в формате, разработанном Институтом ЕврАзЭС, и преобразована в инновационные поселения: наукоград, техногород, социогород, экогород и т.п. Всего в зоне пояса находится около сотни так называемых моногородов: Усть-Илимск, Байкальск, Саянск, Черемхово, Северобайкальск, Селенгинск, Арсеньев, Дальнегорск, Партизанск и др. Если перед регионами будут поставлены системные задачи, половина из них вполне трансформируема в поселения нового типа — с приданием им соответствующего статуса и введением инновационной системы управления.

Второе направление — смарт-городки, по типу японских смарт-поселений. Это компактные так называемые «умные города» с современной инфраструктурой, заточенные под обслуживание транспортно-логистических узлов, накопительно-распределительных станций, а также под решение других чётко очерченных задач. Они могли бы стать своего рода приложением к РЖД, крупным транспортным компаниям, наукоёмким предприятиям и функционировать в режиме корпоративных социополисов. Корпоративная принадлежность позволит не только оптимизировать систему управления и сферу услуг этих поселений, но и сформировать значимые соцпакеты для работников и жителей — существенный фактор привлечения квалифицированных кадров из европейской части страны, а также из Украины и других стран Европы.

БДМ: Соцпакет — это замечательно. Но прежде чем в нём возникнет нужда, надо построить дороги, дома, больницы, детские садики. Вряд ли этим станут заниматься квалифицированные кадры из Европы?..

Разумеется. И здесь, что называется, на берегу нужно честно признать: самостоятельно поднять новую индустриализацию на востоке страны Россия не сможет. И точно так же, как мы не обойдёмся без носителей новейших технологий — частично их придётся импортировать с Запада, нам не найти внутри и требуемого количества строителей, да и просто неквалифицированных рабочих рук — их нужно будет ввозить с Востока. Львиную часть, естественно, составят гастарбайтеры из стран СНГ. Чтобы перенаправить их потоки из столицы и Подмосковья, нужно будет ввести более привлекательные условия, в том числе налоговые, для работодателей. Второй существенный источник — привлечённая вахтовым методом рабочая сила из Северной и Южной Кореи, а также из других стран региона.

И всё же на первое место — по важности для дела — я бы поставил в этом ряду внутренний источник: естественную миграцию населения из других территорий нашей страны, привлечённую выгодными условиями труда и жизни в Сибири и на Дальнем Востоке. Многие из тех, кто приедет сюда за деньгами, я думаю, захотят остаться — чтобы передать детям построенные города и облагороженные земли.

БДМ: Любопытная выстраивается логика. Разговор мы начали с глобальных вызовов и естественным образом вышли на проект Трансевразийского пояса развития: он действительно способен придать нашей экономике и новые силы, и новые векторы движения вперёд, и совершенно очевидно, что поднять такую глыбу может только государство. Но в конечном счёте всё свелось к человеку: признает он Сибирь своей новой родиной или опять станет утекать на Большую землю, и тогда зачем все колоссальные усилия? До сих пор полноценно решить эту задачу не удавалось: ни казакам Ермака, ни столыпинским переселенцам, ни сталинским девушкам, ехавшим на Дальний Восток, чтобы скрасить жизнь служившим там офицерам…

Так, может, оно и к лучшему? Мы сохранили нетронутыми огромные просторы, дождались часа, когда вода стала восприниматься как драгоценный ресурс, и теперь-то уж точно Байкал останется мировой «жемчужиной». Вчера ещё таких возможностей не было, а сегодня они есть. Однако завтра могут и исчезнуть — если не сумеем достойно ответить на вызовы. Это ведь не праздные разговоры о том, что России достаточно и 50 миллионов населения, а саму её надо расчленить на несколько анклавов… За ними вполне реальные планы лишения страны суверенитета и передачи её во власть транснациональных корпораций. А их наши красоты не интересуют, им нужны ресурсы. И что, согласиться с этой логикой — признать бессмысленными усилия прадедов и отцов, сумевших сделать эту землю нашей, сохранить её для потомков?

Это тоже конкретика, и вынуть её из цепи невозможно. Что, собственно, Крым и доказал. Люди осознают исторический расклад сил и настойчиво демонстрируют готовность достать из-под спуда энергию, так необходимую для нового «чуда». Но это современные люди, и они не согласны с Марксом, который считал, что первичной клеточкой экономики является товар. Сегодня в основе новой экономики должен находиться человек.

И именно к такому подходу нас подталкивает пояс развития.

Беседовал Виталий КОВАЛЕНКО

Меры экономического стимулирования участников Трансевразийского пояса развития

• Физические лица · Отмена налогов на транспорт, недвижимость и землю · Социальные пакеты для граждан РФ на предприятиях Трансевразийского пояса развития (путёвки в ведомственные дома отдыха, расширенная медстраховка, выделение земельных участков, служебное жильё, семейный страховой контракт и т.п.) · Долгосрочные образовательные контракты сибирских предприятий с вузами центра России.
• Юридические лица · Отмена налога на прибыль для госкорпораций развития и их эксклюзивных партнёров · Отмена налога на прибыль (на 4–5 лет) для предприятий обрабатывающей промышленности, а также инновационных предприятий (например, в энергетике, судостроении, машиностроении, малой авиации) · Гособоронзаказ на модернизацию и развитие транспортной инфраструктуры
• Инвесторы · Создание госкорпораций развития по схеме ВЭБа, предусматривающей упрощённый порядок регистрации инвест-компаний · Особый статус компаний с зарубежным капиталом в высокотехнологичных отраслях · Сдача в концессию (на 10–20 лет) ряда месторождений предприятиям из стран — членов БРИКС
• Регионы · Регистрация госкорпораций в базовых регионах с уплатой налогов в их бюджеты · Формирование инновационных городов и смарт-поселений с наделением их особым социально-экономическим статусом, предусматривающим в том числе освобождение от ряда налогов и платежей · Реализация активной демографической политики при поддержке федеральной власти · Обустройство мини-столиц (столица ЕврАзЭС, Восточная столица России, столица БАМа и т.п.) · Программа развития муниципальных предприятий на принципах солидарного акционирования и придания им особого статуса
• Деловая активность · Отмена налога на прибыль для контрагентов госкорпораций развития и предприятий в инновационных поселениях · Конкурсы для строительных компаний на новых условиях контрактности · Налоговые каникулы в моногородах · Формирование национальных парков и туристических кластеров вдоль Трансевразийского пояса развития

Разработки Института ЕврАзЭС, которые могут быть использованы в ходе реализации проекта Трансевразийского пояса развития

• Методология формирования Стратегии социально-экономического развития региона
• Концепт модернизации системы управления в государственных корпорациях и на предприятиях с государственным участием
• «Корпорации развития» — технология создания и функционирования
• Технология обеспечения капитализации муниципальных активов
• Технология кризисного управления регионом
• Технология модернизации моногородов
• Инновационная схема управления наукоградами и иногородами
• Решение проблемы ЖКХ в моногородах и смарт-поселениях
• Концепция формирования социополиса
• Проект мобилизационной демографической политики
• Инновационная система подготовки кадров
• Проект кадрового обеспечения Сибири и Дальнего Востока на базе университетов и научных школ Новосибирска, Красноярска, Иркутска, Хабаровска и Русского острова