Это сладкое слово – стабильность A− A= A+

«– А что вообще в мире делается? – Стабильности нет…» («Москва слезам не верит»).

Между Сциллой и Харибдой

Тут, говорят, радость у нас – инфляция опустилась ниже 10%. Что, не заметили? Зря, лови́те момент счастья, а то в июле тарифы поднимут, так мало не покажется.

Если всерьёз, то небольшое снижение инфляции носит больше психологический, нежели системный характер. Всё-таки есть в этом добрый знак – пусть и несколько условный. С другой стороны, про тарифы я упомянула не для того, чтобы попугать. Хотим мы того или нет, а на общий показатель роста цен это событие окажет самое негативное влияние.

В годовом исчислении инфляция уменьшилась с 9,9 до 9,78% – в общем-то больше смахивает на статистическую погрешность. И то, что инфляционные ожидания не только не падают, но даже растут, закономерно – такова реакция на однообразные и практически бесплодные усилия мегарегулятора. Что-то из серии «гора родила мышь».

Хотя понятно, что никто в здравом уме инфляционный процесс не приветствует. Но тот же здравый смысл заставляет и оценивать, во что обходится каждая отвоёванная десятая доля процента народному хозяйству. Обходится дороговато. Если в марте ВВП всё-таки прибавил 1,4%, то уже в апреле промышленное производство сократилось на 0,7%, в сравнении с февралём. В сфере услуг тоже напряжённо – индекс деловой активности за полгода упал до минимума. Поправить дела за счёт кредитов весьма проблематично по причине запредельной ключевой ставки. То, что в критических отраслях государство берёт часть расходов на себя, общей картины не меняет – повсеместно мы наблюдаем новый виток пресловутой «оптимизации», когда предприятия из-за безысходности вынуждены снижать объёмы производства и увольнять сотрудников. Честно говоря, нашим экономическим и финансовым властям не позавидуешь – их путь к цели пролегает между Сциллой инфляции и Харибдой стагнации.

Вот и возникает вопрос: стоит ли овчинка выделки, или погоня за вожделенными четырьмя процентами в конце концов ввергнет нас в совсем серьёзные неприятности? А они, между тем, уже начались.

По ком звонит колокол

Ну, не то, чтобы набат, но тревожные сигналы раздаются не только от бизнеса, но и из правительства. Так, о рисках переохлаждении экономики говорил на заседании комитета Госдумы по бюджету и налогам министр экономического развития Максим Решетников. Это, знаете ли, не в частном разговоре за чашечкой кофе… Кстати, такое предупреждение уже звучало из его уст в феврале. Да что там министры – помнится, Владимир Путин ещё в марте, на съезде РСПП высказал некоторые опасения: дескать, не охладить бы хозяйство до температуры криокамеры. Публика оживилась, посмеялась шутке, а дальше всё пошло, как ЦБ прописал.

И всё-таки хочется понять: откуда эта «теплобоязнь»? Что, рост, едва перевалив за 4%, сразу же стал неуправляемым? Как-то с трудом верится. Или в стране уже поглотили все мыслимые ресурсы? Звучит тем более странно.

Действительно, по классике одним из следствий перегрева экономики может стать рост инфляции. Но это не значит, что раз есть инфляция, значит непременно имеет место перегрев. Вообще-то цены, как известно, растут по разным причинам. Одна из них на виду как раз сейчас – я имею в виду коммунальные тарифы. Или те, кто борется с инфляцией, думают, будто их повышение почти на 12% никак не скажется на общем уровне цен?

Тем не менее, в числе первых причин всегда называют дисбаланс спроса и предложения. То есть, когда деньги у населения и предприятий есть, а купить нечего. Следовательно, возникает денежный навес, который неминуемо провоцирует рост цен. Рецепт от этой болезни, кажется, напрашивается сам собой – быстро увеличивать предложение, благо, промышленность наша на это вполне способна (иначе откуда бы взяться росту ВВП). Скажете, слишком хлопотно? Похоже, мегарегулятор так и думает, почему и выбрал другой путь, тоже возможный: стерилизовать деньги, приманив вкладчиков высоким процентом по депозитам, и сделать неподъёмными кредиты, дабы соблазна не возникало. Боюсь, дай им волю, эти ребята и зарплаты бы понизили по самое некуда, и вклады бы заморозили. К счастью, независимому и неприкасаемому ЦБ не всё дозволено. Пока.

Но в итоге имеем то, что имеем. Замедление уже заметно в строительстве, металлургии, угледобыче, машиностроении, пищевой и химической промышленности. Другими словами, провоцируется искусственная нехватка их продукции. Это нам точно надо? И коллективные неоплачиваемые отпуска в ряде компаний – тоже выход? Ну да, денег у людей станет меньше, значит, спрос снизится. Теоретически – вполне себе повод для снижения цен: производителям-то надо товар сбывать, вот и начнут демпинговать. Только при таком раскладе ждать пресловутых четырёх процентов можно как раз до морковкина заговенья. Что и показывает реальная ситуация. Снова скажу, что снижение инфляции на 0,12% – это, собственно, ни о чём. Не менее лукаво выглядят и отрадные недельные показатели в 3-4%. Один финт какой-то естественной монополии – и вся арифметика летит, извините, псу под хвост.

Тогда зачем вся свистопляска с ключевой ставкой? Ведь не для активного же пиара – уж кому-кому, а мегарегулятору грех жаловаться на внимание общества в целом и прессы в частности. С другой стороны, такое внимание придаёт этому учреждению ещё больше солидности. И даже некий ореол незаменимости.

В погоне за стагнацией?

Все мы – сознательно или неосознанно – жаждем стабильности. Куда как проще жить в предсказуемом мире, где «завтра будет лучше, чем вчера». Особенно сегодня, когда о таком разве что помечтать можно. Так что формула стабильности экономики, высказанная Эльвирой Набиуллиной не так давно, в мае, не может не вызвать интереса. Итак, «наша макроэкономическая стабильность держится на трех китах. Это таргетирование инфляции с плавающим курсом, это бюджетное правило и низкий долг» (цитата из сообщения ТАСС).

Кто б сомневался, что перечислены будут именно эти три позиции. Что касается величины долга, то да, здесь мы можем быть спокойны, в кабалу государство не влезает. По поводу бюджетного правила мнения существуют разные, но и с ним, пожалуй, согласимся. А вот насчёт «таргетирования инфляции с плавающим курсом» вопрос, конечно, интересный. Потому как приводит нас к главной задаче Центрального банка: защите национальной валюты и обеспечении устойчивости рубля. Вообще-то устойчивость предполагает, что рубль будет стабильным по отношению к резервным валютам, но его, беднягу, который уже год лихорадит, ибо плавающий курс – штука капризная и зависит даже не столько от реальной стоимости рубля, сколько от маленьких и больших хитростей биржевых спекулянтов, главным образом – банков. Они в этом плавании умудряются неплохо зарабатывать, делая деньги из воздуха, слухов и инсайда. Впрочем, это отдельный вопрос, в котором мы разбираться сейчас не станем. Вернёмся к задачам мегарегулятора.

Конечно, устойчивость рубля – это и его покупательная способность, значит, приоритет денежно-кредитной политики ЦБ выбран правильно, никто и слова не скажет против ценовой стабильности, которая маячит… Увы, пока не слишком близко, как бы уверенно ни назначали сроки представители регулятора. Зато последствия жёсткой денежно-кредитной политики – вот они, налицо. Наиболее решительные эксперты (в том числе и из правительственных кругов) говорят о том, что недалеко и до стагнации.

Помнится, во времена, когда модно было поливать помоями закончившуюся советскую экономику, критики употребляли слово «застой». Собственно, это и есть стагнация – когда экономика замедляется или вообще останавливается в росте. И путать это явление со стабильностью по меньшей мере неграмотно. Хотя да, может быть и стабильный рост, и «стабильный застой», но первое как-то предпочтительнее, пусть и пугают нас тем самым перегревом.

Нельзя сказать, чтобы стремление к стагнации стало общим для всего экономического блока – удивительным образом правительство во главе с председателем продолжает ставить на развитие, и даже Максим Решетников честно предупредил о переохлаждении экономики, хотя до того занимал достаточно нейтральную позицию. Что уж говорить о независимых экспертах, которые высказываются куда резче.

К примеру, Дмитрий Белоусов, директор направления ЦМАКП, тревоги не скрывает: «В настоящее время системообразующими экономическими факторами являются вхождение большинства отраслей, не связанных с оборонно-промышленным комплексом, в стагнацию, если не рецессию; торможение динамики инвестиций из-за чрезвычайно высокой реальной ключевой ставки; риски (преждевременной) бюджетной консолидации; замедление динамики потребления, связанного с исчерпанием возможностей гонки зарплат».

Что и говорить, перспектива грустная. Но такая ли уж неизбежная?

Экономика – наука творческая

Кажется, вся дискуссия крутится вокруг ключевой ставки – эксперты и считающие себя таковыми наперебой делятся мнениями: снизят, не снизят, в июне, осенью, на процент или на два… На самом же деле, ставка – лишь верхушка айсберга, так как речь идёт о вещах более общих. Пожалуй, воздержусь от термина «модель», которым все (включая меня) оперируют почём зря – никто до сих пор толком не сформулировал, в чем эта модель заключается и почему её надо менять.

Давайте попробуем совсем просто: экономика – это что и для чего? Во времена древних греков слово это означало правильное ведение хозяйства, поначалу домашнего, потом понятие расширилось. Однако в любом случае хозяйство предназначено для людей. Иными словами, экономики ради экономики быть не может по определению.

Какой должна быть правильно работающая экономика с этой точки зрения? Перечислить её признаки нетрудно: всеобщая занятость; ритмичная работа предприятий; зарплаты в соответствии с квалификацией (на которые можно жить, а не выживать); магазины, заполненные востребованными товарами; необходимый набор услуг… И, само собой, стабильные цены и тарифы. Определённое отношение к экономике имеют и социальные институты, и здравоохранение, и образование, но давайте не будем обнимать необъятное, и так ясно.

Понятно, что для всего этого требуется сбалансированный бюджет, то есть расходы должны соответствовать доходам. Основную же часть доходов, как все мы знаем, составляют налоговые поступления. Следовательно, чем больше в стране успешно работающих предприятий, тем богаче казна.

Уж простите меня за этот «ликбез», но иногда повторять известные вещи полезно. Иначе не понять, почему падение производства вредно и для экономики, и для каждого жителя страны. И зачем вообще ей, экономике нужен всё-таки рост, а не охлаждение до температуры неживого тела.

Всё это – вещи, что называется, хрестоматийные. Однако и борьба с инфляцией за счёт снижения спроса и стерилизации денег имеет своих адептов. И вопрос здесь не в том, кто кого победит: кит или слон, а в том, какие ближайшие и отдалённые последствия сулят разные подходы к борьбе с инфляцией. К сожалению, хирургия мегарегулятора чревата осложнениями, которые уже проявились, а к терапевтическим методам, по сути, ещё и не приступали…

Но вообще-то экономика не терпит застывших в вечности догм. То, что работало вчера, сегодня может дать обратный результат. А что хорошо для какой-нибудь Швейцарии, в большой России не сработает никак. Да и тот же китайский опыт, на который все мы так любим ссылаться, нам годится, наверное, не целиком.

Так что придётся думать самим, ибо «правильное ведение хозяйства» – дело творческое.