Вместо порядка — хаос и паника A− A= A+

Ганс КЁХЛЕР,

Профессор Инсбрукского университета (Австрия), президент Международной ассоциации за прогресс

Через четверть века после окончания холодной войны мир опять вынужден бороться с последствиями имперского правления. Но уже не в условиях баланса сил, а в результате господства одной сверхдержавы. После «Войны в заливе» было эмоционально заявлено о наступлении рассвета на нашей планете и установлении «нового порядка». На практике он обернулся глобальным кошмаром мировой политики — полным хаосом и паникой, возрождением новой холодной войны.

Смена режимов стала одним из ключевых механизмов стратегии мирового господства. Остановлюсь в связи с этим на самом понятии «смена режимов». Внешне он претендует на рыцарское отношение к правам народов и стран, поскольку слово «режим» изначально несёт в себе откровенно негативную окраску, а его смена, соответственно, воспринимается как дело положительное. В Ираке, как известно, до 2003 года правил режим. Как и в Ливии до 2011-го. И хотя ситуация в обеих странах с тех пор многократно ухудшилась, власть теперь в них — по доминирующим официальным оценкам — перешла в руки цивилизованных правительств. А вот в Сирии — по-прежнему режим, который во что бы то ни стало нужно сменить. И в эту идеологическую ловушку попало большинство мировых СМИ.

В основу же такой идеологии заложен тезис противоположный идее мирного сосуществования государств и уважительного отношения между народами. Он опирается на высокомерие и превосходство самой сильной страны, присвоившей право устанавливать стандарты управления для всех остальных. Более того, право вмешиваться, в том числе и военными методами, чтобы установить свои порядки там, где она сочтёт это нужным. Надо признать, что такого рода военные вмешательства в дела других стран не есть что-то новое. Подобное случалось и прежде. Но — как механизм тайной дипломатии. И только теперь, когда был уничтожен баланс сил в мире, смена режимов стала использоваться безо всякого стыда и открыто декларируется как важнейшая часть официальной доктрины.

В реализации этой доктрины, помимо прямой военной силы, широко используются санкции и другие способы экономического давления, информационные войны, а также правовые институты. Международное право стало одним из важных инструментов мирового доминирования — прежде всего с целью делегитимации неугодных правительств. Но такая практика неизбежно приводит к утрате доверия к системе, регулирующей отношения между государствами. Происходит эрозия веры людей в глобальную справедливость.

И всё же наибольшую угрозу мировой стабильности представляет тот очевидный факт, что страна, предпринимающая «смену режимов» в своих интересах, не в состоянии восполнить вакуум власти и управляемости, которые неизбежно возникают в результате таких вмешательств. Фактически происходит не смена, а — уничтожение режимов. В результате целые регионы оказываются в ситуации безвластия и втягиваются в жестокие междоусобные, религиозные и гражданские войны, погружаются в террор и беспредел. Наиболее трагичным таким проявлением стало исламское государство ИГИЛ, которое появилось на территории Сирии и Ирака, а теперь его очаги возникли уже и в Алжире, на Филиппинах, в других государствах.

Мир, однако, не располагает реальными инструментами и способами борьбы с такими угрозами. Организация Объединённых Наций и Совет Безопасности ООН были созданы и эффективно действовали, пока опирались на существовавший тогда баланс сил. Но сегодня прописанный под биполярный мир Устав ООН невозможно применить к миру однополярному. И в этом — главная причина всплеска военных действий на нашей планете. Единственная надежда связана с возникновением нового баланса сил на основе многополярного мира. Он сейчас активно формируется и в недалёком, полагаю, будущем станет тем фундаментом, на который сможет опереться Совет Безопасности ООН.